ЮЛИЯ ЛЕБЕДЕВА о группе «Новые художники», чья выставка проходит в Московском музее современного искусства
Выставка в ММСИ не смогла вместить в себя всей той массы, которую натворила группа «Новые художники» за всего пять с небольшим лет своего существования. Но некоторая теснота залов в Ермолаевском переулке придала экспозиции ту камерность, в которой все это искусство создавалось. И получилось веселее и теплее, чем в родном для «Новых» Мраморном дворце Русского музея. Там ретроспектива с небольшими отличиями проходила весной 2010 года под названием «Удар кисти». В Питере «Новые» показывались вместе со своими ближайшими друзьями «Некрореалистами», которых в Москву привозили год назад. Что, конечно, немного нарушило причинно-следственные связи, поскольку в одиночку они для неподготовленного московского зрителя смотрелись слегка диковато. А вместе создавали довольно полную картину питерского художественного безумия 80-х.
Андрей Крисанов. Я люблю тебя, отправляясь в полет. Вторая половина 1980-х
На выставке есть одна маленькая, но совершенно потрясающая работа. Это стандартная черно-белая фотография. Называется она «Т.П. Новиков и И.Ю. Сотников зимой в Ницце» и датирована 1983 годом. На ней два молодых парня, сидящих под большими резными листьями экзотического южного растения. У Новикова брюки в краске, на глаза надвинута шляпа. Сотников в кожаном пальто. Под ногами – брусчатка. Оба с видом тайных агентов. Это, собственно говоря, фейк. Ни в какой Ницце в 1983 году основатели ленинградской группы «Новые художники» не были. Но в этом неприметном снимке отразилась вся философия «Новых»: если жизнь не дает нам желаемого, мы это придумаем. И придумали, абстрагировавшись от идеологического бреда, вяло нависавшего надо всем.
В 1982 году Тимур Новиков, Иван Сотников и Евгений Козлов, Олег Котельников и Кирилл Хазанович создали группу, куда вошли около двадцати человек. Среди них – Сергей Бугаев (Африка), Инал Савченков, Вадим Овчинников, известные всем члены группы «Кино» и «Поп-механики» Сергея Курехина и, конечно, еще очень много известных людей. «Новые» довольно быстро превратились в целое художественное движение молодежной культуры Ленинграда. К 1987 году, когда группа прекратила свою деятельность, в ней состояло уже около семидесяти человек.
«Новые» раскрасили унылую серость брежневских времен бешено яркими красками. В начале 80-х во всех странах почти в одночасье родилось так называемое «новое искусство», new wave. Немного предвосхитила это поветрие появившаяся в Москве в 1978 году группа «Мухомор» (Константин Звездочетов, Сергей Мироненко, Свен Гундлах и др.). В Париже тогда же появилась группа Figuration Libre, в нью-йоркском Ист-Вилледже работали Жан-Мишель Баскиа, Кит Харинг и Кенни Шарф, в Германии – «Новые дикие». Момент зарождения искусства 80-х в разных географических точках имел нечто схожее с законами физики, которые открывались разными учеными одновременно. Об этом говорил и сам Тимур Новиков, вспоминая также китайскую мудрость о «ветре перемен».
Нью-вейв – это не только изобразительное искусство, но и музыка, кино, мода и стиль жизни. У «Мухоморов» и «Новых» это еще и литература. К тому же 80-е– время самой крепкой дружбы между арт-тусовками Питера и Москвы. Такого не было ни до, ни после.
Художники андеграунда, а именно оттуда вышли «Новые», стремились к коммуникации со зрителем – к тому, в чем им до этого было отказано. Но им, появившимся уже накануне перестройки, это удалось. И не без помощи музыки. Популярность «Кино» породила интерес и к кругу их общения. Тем более что Евгений Козлов, Тимур Новиков и Олег Котельников оформляли концерты группы.
Денис Егельский. Плакат «Гагарин Party». 1991
Молодых людей просто распирало от искусства. Яркого, витального, временами детского, но в то же время очень глубокого. Это была не просто группа, а что-то вроде художественного братства. «Все были влюблены друг в друга», – вспоминает Олег Котельников. Рисовали, часто коллективно, произведения на холстах, бумаге, тканях, клеенках и даже линолеуме. На стенах квартир и мастерских, окнах и дверях. Делали майки с картинками, раскрашивали фотографии. Устраивали показы альтернативной моды и концерты. «Что с того, что мы немного того? Что с того, что мы хотим танцевать?», – пел Виктор Цой.
На первой музейной выставке «Новых художников» в Москве – сорок авторов и все главные достижения: от скандального «Ноль-объекта» до афиш группы «Кино», записей концертов «Поп-механики» и передач «Пиратского телевидения». Сюжетов здесь много. Бесконечные портреты друг друга, питерские пейзажи, крейсер «Аврора», музыкальные концерты, первые компьютерные игры, машины, космос, ракеты, космонавты. Вполне себе мальчиковая тематика школьных тетрадок. Увы, нет ранних экспрессионистских работ Новикова, а также его городских пейзажей-планов, которые очень украшали выставку в Русском музее. Есть несколько работ в любимом жанре черного юмора – «Санитары-оборотни» и «Бойня» Олега Котельникова, его врачи, операции и прочая «дикость»; «Убийство» Виктора Цоя и «Исследователь стука» Олега Маслова, где человек вбивает себе в лоб гвоздь. И куча всевозможной псевдобюрократии собственного сочинения: писем, документации, удостоверений членов учрежденных «Новыми» в 1986 году «Клуба друзей Маяковского и «Новой Академии Всяческих Искусств». Что ж, в придуманном мире должно было быть все.
Ранние работы Ивана Сотникова: по-детски нарисованные елки, самолетик летит в небе. А рядом с ними «Венера. 1912». Да такая, что ее запросто можно принять за настоящего Михаила Ларионова – «Новые» были ярыми поклонниками русского авангарда, который в начале 80-х только начинал возвращаться из полного затмения. Особенно одержимо они воплощали в жизнь совместную Михаила Ларионова с Ильей Зданевичем теорию «всечества», стали уделять огромное внимание художественному жесту.
Тимур Новиков и Олег Котельников были в группе самыми старшими, и в 82-м им было по 24 года. Это был чистой воды молодежный художественный бунт, который и начался с конфликта отцов и детей, когда старшие нонконформисты не оценили юмора Новикова-Сотникова, отказавшись признать их творческое новшество под названием «Ноль-объект». Последний представлял собой небольшое прямоугольное отверстие в выставочном стенде. Но эта пустота, ноль, породили непримиримые разногласия в рядах ленинградского андеграунда. И молодые художники отчетливо поняли, что со стариками им не по пути.
«Новые» хоть и чурались концептуализма, традиции которого не были крепки в северной столице, но иногда он «невольно» в их творчестве проскакивал. Помимо «Ноль-объекта», на выставке есть ироничное произведение Виктора Цоя «Картину написать не успел» (1989), представляющее собой просто текст. Гастрольная спешка обернулась созданием концептуалистского произведения. Или «Зеленый квадрат. Символ мировой революции в экологии» (1988) Вадима Овчинникова – холст, однотонно закрашенный зеленой краской.
Иван Сотников. У меня в гостях. Портрет Кирилла Хазановича. 1983
На выставке под потолком висит «Ноль-объект–2». Во второй редакции вместо обрамления в виде выставочного стенда он приобрел красивую раму: квадрат пустоты окружен с обеих сторон разноцветными пейзажами-коллажами. Это работа, в середине которой «дырка от бублика» (как говаривал Тимур Новиков), совмещает в себе все главные идеи «Новых». У них были свои три кита. Во-первых, «0» как отправная точка и «ничто», выражающее пустоту и одновременно полную свободу творческого акта. После знаменитых «разборок» вокруг дыры в стене Новиков и Сотников объявили целую «Ноль-культуру», а себя «нолевиками». Во-вторых, коллаж, который стал основой творческого метода «Новых», чему несметное число примеров на выставке. Новиков в основном составлял композиции из цветной бумаги, а Котельников вырезал изображения из журналов и сочинял из них истории. Позднее Тимур начал делать минималистические картины на тканях, так называемые «горизонты», на которых маленькие, «удаленные» объекты тоже делались с помощью коллажа или трафарета.
Третья теория, которая касается и всего предыдущего, – перекомпозиция, когда по принципу калейдоскопа из старого создавалось новое. «Перестройка, – пишет Новиков, – не отрицание всего старого, а использование любого опыта в новом контексте. <…> Перекомпозиции можно подвергнуть все. <…> Появляется возможность тотальной версификации информации. <…> Новые идут рядами к музеям – работать с искусством, залежавшимся искусством. <…> Кто не с новыми – тот стар, он – материал для перекомпозиции» (Манифест «Процесс перестройки в искусстве». Из архива Сергея Шутова). Из «ноля» родилась бесконечность. Виктор Цой всю жизнь звал Тимура Новикова «нолем». И нельзя не согласиться: Тимур был началом и центром питерской художественной вселенной.
Тимур Новиков. Ноль-объект 2. 1983 © Фото: Юлия Лебедева
В искусстве «Новых» подкупает и очаровывает то, что они не просто не боялись выглядеть глупо, а всячески свой идиотизм педалировали и развивали. Не бубнили о том, как их обижает советская власть, а бодро шли вперед, не оборачиваясь, хотя проблем у них тоже было немало. Но, наслаждаясь тем, что есть, они все же пытались разрушить стену, отделявшую их от общества. Их искусство, опиравшееся на массовую культуру (анекдоты, городские мифы, литературу), жаждало и большого зрителя. Без сомнения, свою роль сыграл уникальный менеджерский талант Тимура Новикова. Он свято верил в то, что делает, и умел убеждать в этом других.
«Новым» повезло родиться в правильное время. Вскоре началась перестройка. И придуманный Олегом Котельниковым клич «Новых» «АССА-Е-Е» (давший сначала имя квартирной галерее «Асса», где Новиков устраивал выставки и перформансы, концерты и показы мод) в итоге стал названием культового фильма, в котором вместе с Африкой, Новиковым, Цоем, Гурьяновым и Крисановым «снялось» изрядное количество произведений «Новых» и не только.
«Новые» отчасти сделали сказку былью. По крайней мере, для себя. Упал «железный занавес», стало можно делать выставки, где хочется, выезжать за границу.
На выставку в Москву привезли даже расписанную дверь из мастерской Инала Савченкова. Там нарисован звездочет и лыжник, улетающий в небо. Символично – дверь с кусочком сказки. Закрыл ее, и ты в мастерской, как на другой планете.
Русский нью-вейв стал символом искусства перестройки. И как раз в это время Тимур закрывает проект «Новые художники» и начинает нечто радикально противоположное – «Новую академию изящных искусств». Так он довел идею творческой свободы до абсолюта. Достигнув в чем-либо совершенства, стоит немедленно заняться чем-то другим.
Выставка «Новые идут!» открыта в Московском музее современного искусства (Москва, Ермолаевский пер., д. 17) до 9 декабря
Материалы по теме:
Анна Матвеева. Что есть и чего нет в истории петербургского искусства, 08.11.11
Федор Ромер. Сказка об утраченном времени, 07.11.11
