Валентин ДЬЯКОНОВ
Две самые запомнившиеся выставки в Москве – это «Невозможное сообщество» куратора Виктора Мизиано и «Кандинский и “Синий всадник”» в ГМИИ. им. А.С. Пушкина (работы из коллекции галереи Ленбаххаус в Мюнехене). «Невозможное сообщество» прекрасно, во-первых, тем, что это интересные европейские художники, а во-вторых, тем, что Виктору Мизиано, который редко делает проекты на родине, удалось соединить все в одну богатую смыслами историю. Что касается «Синего всадника», то это просто была замечательная коллекция художников.
Ирина КУЛИК
Работа Джеймса Таррела. Москва, Центр современной культуры «Гараж» © garageccc.com
Персональная выставка Джеймса Таррела в «Гараже» и «Часы» Кристиана Марклея там же. Нам привезли два главных хита нынешней Венецианской биеннале, причем Марклея привезли еще раньше, чем он был в Венеции и получил «Золотого льва». Это был главный арт-хит года, выход на совершенно иной уровень работы с кино, которая хоть и была у многих художников – например, у Дугласа Гордона или Харуна Фароки, – но у Марклея выполнена на принципиально ином уровне монтажа и кинематографически блистательна.
Таррел – знаменитый художник, а до этой выставки у нас особо никто о нем не слышал. Выставка требовала очень сложной сделанности, которую «Гараж» смог обеспечить. И потом это художник, который, как ни странно, здесь очень важен. Это линия метафизической абстракции, которая важна для русского искусства. Нужно было увидеть, как это сегодня может существовать.
«В присутствии художника» Марины Абрамович – главный выставочный хит, хит исторический, потому что это очень значимый художник для всей последней четверти ХХ века. Это интересная выставка – одновременно и ретроспектива классика, и совершенно новый прием, связанный с риенактментом перформанса. Прием очень спорный, и то, что Марина Абрамович спровоцировала дискуссию по поводу того, что такое перформанс, возможно ли его повторить и как, тоже было очень хорошо. Интересно также, что русские волонтеры могли в этом поучаствовать и чему-то научиться в этой истории. Также мне кажется, что одним из главных проектов года было
«Невозможное сообщество» Виктора Мизиано, очень важного для нас куратора, начинавшего в России кураторское искусство, но на долгое время исчезнувшего и ничего не делавшего на нашей арт-сцене. К тому же эта выставка – итоговая для искусства, созданного в эстетике взаимоотношений. Она позволяла оценить, что произошло в этом направлении за десятилетия его существования на нашей и международной арт-сцене.
Александр ПАНОВ
Одно из самых сильных впечатлений – выставка Марины Абрамович. Я не такой уж большой поклонник ее творчества, но мне была интересна попытка архивации самой себя посредством привлечения волонтеров, когда художник выступает как куратор самого себя – нечто подобное делал Андрей Кузькин в «Открытой галерее».
Выставка Марины Абрамович «В присутствии художника». Москва, Центр современной культуры «Гараж» © Валерий Леденёв
Нельзя не сказать про основной проект Московской биеннале. Он мне запомнился потому, что я ждал от Вайбеля большего. Мне показалось, что он настолько увлекся новыми технологиями, что выставка превратилась скорее в шоу – очень декоративное и эффектное, действительно запоминающееся, но безо всякого внутреннего смысла. Но негативное впечатление – тоже впечатление.
Совершенно замечательная выставка «Что есть истина? Николай Ге. К 180-летию со дня рождения» в Третьяковской галерее. Выставка по-новому открывает этого художника, оказавшегося, на мой взгляд, одним из первых русских авангардистов еще до всякого авангарда. Тут есть абсолютно еретическое богоискательство и весьма странные пластические решения. И экспозиция была сделана очень хорошо, что большая редкость для Третьяковки.
«Энтони Гормли. Во весь рост. Античная и современная скульптура»: британский скульптор выставлялся вместе с древностями из собрания Эрмитажа. Когда псевдовеличественные монументы спущены с небес на землю – это радикальный для Эрмитажа и для русской музейной практики ход, революция, ломающая стереотипы экспозиционной политики музеев.
Анна ТОЛСТОВА
«Невозможное сообщество» в ММСИ. Выставка сделана как художественное произведение, как опера, у нее есть единый музыкальный ритм, но при этом включенные в нее работы не теряются в общем целом, каждая сохраняет свой голос. Таким образом, собственно, возникает хваленое единство формы и содержания – ведь речь как раз и идет о сообществе в его невозможности. Кроме того, это редкий пример работы куратора, хоть и погруженного в материал, но не утрачивающего способность смотреть на этот материал со стороны. То есть воспринимать актуальное искусство не как бессмысленную какофонию художнических интенций, из которых волюнтаристским путем можно составить некий осмысленный кураторский текст, а как этап в истории со своим собственным смыслом и предназначением.
Сергей ХАЧАТУРОВ
Уильям Кентридж. Пять тем. Москва, Центр современной культуры «Гараж» © garageccc.com
В этом году я сделаю акцент не только на экспозициях contemporary art, но и на выставках в классических музеях. Благодаря грамотной и высокопрофессиональной организации выставки в традиционных мегахранилищах шедевров мирового искусства позволили многое понять в отношении базовых культурных парадигм, актуальных во все времена. Итак, лучшие проекты современного искусства – это, конечно же, те, что были организованы в «Гараже»: выставки Джеймса Таррела, Уильяма Кентриджа и Марины Абрамович. Всех этих мастеров можно назвать лучшими из лучших в новом столетии, они умеют сопрягать различные культурные стратегии и оставаться при этом на территории искусства.
Что касается классического искусства, то особенно хотелось бы отметить Третьяковскую галерею и ГМИИ им. А.С. Пушкина, которые подарили в уходящем году целый «абонемент» программ, уровень которых без натяжек можно сравнить с уровнем лучших мировых музеев. В ГМИИ – Караваджо, Блейк, «Кандинский и «Синий всадник»», «Парижская школа». В Третьяковской галерее – Николай Ге, графика Валентина Серова, Татлин и Родченко, ну и Антонелло да Мессина и Джотто… Все эти экспозиции помогают настроить точную оптику зрения и на современный арт-процесс.
Арсений ШТЕЙНЕР
Ретроспектива Арефьевского круга «Беспутные праведники. Орден Нищенствующих Живописцев (ОНЖ)». Санкт-Петербург, Новый музей
The Best продолжается и сейчас: к радости тех, кто поедет сейчас в Питер, ретроспектива Арефьевского круга «Беспутные праведники. Орден Нищенствующих Живописцев (ОНЖ)»в Новом Музее продлена до конца январских каникул. Совсем недавно созданный музей сумел собрать из десятка коллекций работы пяти художников, которых нельзя отнести ни к какому направлению, кроме собственного. Поголовно изгнанные из СХШ за формализм, всю жизнь работавшие малярами и сторожами, эти асоциальные элементы были пионерами ленинградского андеграунда.
«Кандинский и “Синий всадник”»: что было с Кандинским до того, как он стал Кандинским, его окружение. Хотя этот проект подготовлен другой институцией, он смотрится закономерным продолжением замечательной ретроспективы Марианны Веревкиной в Третьяковской галерее в прошлом году.
Следующую позицию делят «Пять тем» Уильяма Кентриджа в «Гараже» и «Некрореализм» в ММСИ. Кентриджа было, пожалуй, слишком много для комфортного просмотра, но за два раза можно справиться. А к некрореализму я питаю самые нежные чувства с пионерского возраста. Спасибо Юфиту за счастливое детство!
