ВАЛЕРИЙ ЛЕДЕНЕВ о том, как закончилась его внутренняя борьбы с предубеждением против Дэмиана Херста
Галерея Гагосяна в Париже © Валерий Леденёв
Да-да, я и не думал писать обо всем об этом, но, планируя провести свой короткий отпуск в Париже, я, конечно же, предполагал, что – хоть на минутку – зайду в тамошнюю галерею Ларри Гагосяна на выставку «точечных» картин Дэмиана Херста. Не то чтобы я ожидал от нее открытий или был таким уж поклонником этого автора, не желающим пропускать ничего, что идет под его подписью. Но интриговала сама идея: событие, которое воспринимается как american-rooted (не каждая выставка удостаивается такого coverage в СМИ), оказывается буквально «размазанным» почти по всему миру, где есть филиалы галереи, и причаститься можно из любой точки планеты. Все равно что подсоединиться к Wi-Fi. Да и идея бесконечного, почти машинного тиражирования работ хоть и порядочно отдает нафталином, но все же концептуально облагораживает развернувшуюся по всему миру ярмарку тщеславия.
В общем, я все же планировал зайти в галерею в небольшом закутке на пересечении улиц Понтье и Матиньон (по иронии или нет – рядом с парижским отделением Christie’s) и даже спорил со своим компаньоном-скептиком, лингвистом из Милана, о художественной ценности картин, цитируя статью одного из моих любимых британских критиков Эдриана Сирля и вслед за ним проводя параллели с эстетически близкими, также серийными работами Бернарда Коэна, Герхардта Рихтера и Ниле Торони, американскими минималистами, а то и вовсе поздним Эдвардом Мунком, чья сногсшибательная ретроспектива проходит сейчас в Центре Помпиду: в своих поздних, мало кому известных вещах художник, в старости страдавший нарушениями зрения, рисовал темные пятна на своем глазу (ведь «точки» Херста – родственники его же «лекарственным» витринам).
Но благие попытки не покупаться на весьма негативную репутацию автора и его работ, десятками уходящих с аукциона как милые безделушки и обсуждаемых с основном в контексте роста или падения продаж, разбились о неприкрытую реальность. Другой известный критик, Джерри Сальц, когда-то говорил, что ничего нельзя сбрасывать со счетов. Американец имел в виду, конечно же, не пропускать прекрасное в сером и малом, но его формула оказалась применима здесь с точностью до наоборот, напоминая про дьявола в деталях. Хотя это уже не детали.
Картины висели на белых стенах, лишенные подписей, многословных и порой неординарных, привносивших в них какое-никакое, но все же дополнительное смысловое измерение. Ярко освещенное помещение встретило нас воем сигнализации, а на вопрос, можно ли в галерее фотографировать, смотрительница уточнила, что да, но лишь «avec vous devant les oeuvres»* (фотография из путешествия на память).
Если Марина Абрамович (коммерчески не менее успешная, чем ее британский коллега по цеху) создала проект о присутствии художника при его физическом отсутствии, то Херст сделал выставку, которой фактически нет и которой вовсе необязательно было бы быть. Все, что нужно знать про экспозицию, можно прочесть в заголовках газет; фоторедактор потратит пару минут и добавить к image его текстовую составляющую. Да, специфика места; да, кажется неуместным ругать Херста именно сейчас (в свете готовящейся ретроспективы в Лондоне мы еще начитаемся всякого), но я не могу отделаться от ощущения, что в своем реальном воплощении проект dotted почти мгновенно превращается в метафорический dotcom.
* «вас самого на фоне работ»
Валерий Леденёв, редактор сайта «АртХроники»
