Елена Яичникова

В современном японском искусстве есть не только художник-корпорация Такаши Мураками, чьи зубастые чебурашки заполонили частные коллекции и музеи мира. Японский вклад в историю искусства – группа «Гутай», «Флюксус», модернистское движение «Mono-ha». Накануне открытия выставки «Двойная перспектива: Современное искусство Японии» в ММСИ «Артхроника» рассказывает об основных тенденциях японской художественной сцены.

ПРОЩАЙ, КАВАЙ!
Прошли те времена, когда японская визуальная культура ассоциировалась исключительно с наивными и милыми образами молодых девушек, юношей и детей, известных по манге и аниме, которых в Японии связывают с эстетикой kawaii (в переводе – «милый»). Японское современное искусство, поначалу испытавшее влияние kawaii, провозгласило конец эпохи наивности – не случайно выставка, которую реализовал в 2011 году в Нью-Йорке британский куратор Дэвид Эллиот, получила название «Прощай, Китти!!! Современное японское искусство между Адом и Раем». Эта тенденция заявила о себе еще в предыдущее десятилетие и заметна, например, в работах Ёсимото Нара – широко известного за пределами Японии художника поп-поколения Такаши Мураками. Мультяшные девочки на его живописных полотнах и графических листах предстают не беспечными и невинными детьми, а существами с испуганным, настороженным или злым взглядом, со слезами на глазах, с таблеткой во рту или ножом в руках. Эти рано повзрослевшие дети – зеркальное отражение не просто образов японской массовой культуры, но и известного в японском обществе феномена: взрослые отказываются жить во взрослом мире.

Похожую трансформацию в современном японском искусстве испытала и категория красоты. Сорокалетний Мотохико Одани – художник, в чьих произведениях по всем законам амбивалентности красота граничит с уродством, а изя­щество с насилием. Красивая девушка Клара изображена с физическим изъяном, а новорожденный олененок Бэмби – с металлическими протезами. Цветки лилии, символа невинности и чистоты, в работе Одани «Соланж» остаются раскрытыми благодаря резиновым уголкам и натянутым струнам, которые не дают лепесткам закрыться. Тему насилия, связанную со стремлением изменить законы природы, можно обнаружить и в работе «Пальцерастяжка», навеянной болезненным приспособлением, которое надевалось в XIX веке на руки пианистов для того, чтобы сделать их пальцы более гибкими.

РОБОТЫ СПАСУТ МИР
Япония – страна, где будущее модели­руется не только в науке и технике, но и в музыке, моде и визуальном искусстве. Японскому художнику Кэндзи Янобэ удалось превратить в искусство свои детские мечты о будущем, образы которого он видел не только в манге и фильмах вроде «Годзиллы», но и на Международной промышленной выставке «Экспо’70» в Осаке, которая произвела на него большое впечатление. Однако спустя год Янобэ попал на то же место: выставка закрылась, и бульдозеры сносили оставшиеся футуристические постройки.

РАНО ПОВЗРОСЛЕВШИЕ ДЕТИ – ЗЕРКАЛЬНОЕ ОТРАЖЕНИЕ ИЗВЕСТНОГО В ЯПОНСКОМ ОБЩЕСТВЕ ФЕНОМЕНА: ВЗРОСЛЫЕ ОТКАЗЫВАЮТСЯ ЖИТЬ ВО ВЗРОСЛОМ МИРЕ

Запомнившиеся ему образы оказались скорее руинами будущего. Неудивительно, что главным импульсом творчества Янобэ стало желание защитить прекрасный мир будущего. А факты из реальной жизни – авария в Чернобыле, где Янобэ побывал в 1997 году, газовая атака секты «Аум Синрикё», а теперь «Фукусима» – невольно добавили актуальности и серьезности его на первый взгляд детским работам, реализованным под влиянием японской поп-культуры.
Художник явно проецирует на своих персонажей страхи японцев перед ядерной угрозой и пытается сконструировать жизнь после ядерной войны. Среди придуманных художником приспособлений, которые могут пригодиться в будущем, – капсулы для спасения, костюмы для защиты от радиации, автомобили со счетчиком Гейгера. В его работах фигурируют роботы, которые выполняют поручения детей, и защитник детей Тораян – лысоватый мужчина с доб­рыми глазами и черными усами. Последняя на сегодняшний день работа Янобэ «Солнечное дитя» – это шестиметровая скульптура мальчика в защитном костюме: мальчик держит в руках шлем и изображение солнца и с надеждой смотрит в будущее.

ПОВСЕДНЕВНЫЕ ДЕЙСТВИЯ
Создавать из непримечательных повсе­дневных предметов работы, которые учат смотреть на окружающую реальность внимательным взглядом и замечать детали, – истинно японское умение, которое выдает особое отношение к миру.

На первый взгляд в видеоработах Кохэя Кобаяси ничего не происходит. На фоне непримечательных пейзажей, на обочине асфальтовой дороги, на лесной опушке, в поле или в помещении мастерской художник совершает незначительные действия с банальными предметами – он тащит по земле деревянную доску, бросает пластиковую бутылку или мячик от пинг-понга, наполняет воздухом пластиковые пакеты, проливает на асфальт воду из ведра, складывает апельсины в сумку или просто едет на велосипеде. Разыгранные перед камерой действия художника приобретают черты абсурда, озадачивая зрителя. В то же время, освобождаясь от утилитарного характера и машинального выполнения, свойственных им в жизни, эти действия становятся чистыми жестами и обретают другое, поэтическое измерение.

Пространственные инсталляции Тэ­цуя Умэда вдохновлены похожим стремлением обнаружить присутствие искусства в самых банальных вещах. Создавая свои работы, художник отталкивается от особенностей пространства, где будет располагаться выставка, и чаще всего находит материалы – пластмассовые ведра, вентиляторы, светильники, цветные пластиковые пакеты, картонные коробки, строительные ограждения и надувные шары – прямо на месте. Собранные из простых хозяйственных предметов, которые вряд ли привлекли бы к себе внимание в ином контексте, работы Тэцуя Умэда задействуют свет и звук, создавая единую композицию, построенную на преображении знакомых вещей.

ГАЛЕРЕЯ-СКВОРЕЧНИК
Цуёси Одзава – концептуальный пересмешник в современном искусстве Японии. Его работы – это остроумные комментарии к японской культуре и вместе с тем поэтичные размышления о природе искусства, которые принимают форму фотографий, перформансов, инсталляций и часто перерастают границы жанров, включая в себя взаимодействие с людьми. Наиболее известные работы Одзава – это проекты, пародирующие арт-систему. В 1993 году Одзава открыл некоммерческую галерею одной работы Nasubi (в переводе – «баклажан»), разместив ее в деревянном ящике, использующемся в Японии для доставки молока, напротив галереи со схожим названием – Nabisu – в престижном районе Токио Гинза. Га­лерея-скворечник, которая в дальней­шем меняла свое местоположение, безвозмездно предлагала молодым авторам свое помещение – таким образом, критикуя систему, при которой галереи предоставляли художникам свои выставочные пространства внаем.

В 1999 году, продолжая институциональную деятельность, Одзава открыл в Токио Музей искусства из соевого соуса. Музей, собравший живопись, выполненную с использованием соевого соуса, якобы за всю историю японского искусства, на самом деле был мастерской подделкой – все работы были изготовлены самим художником. Еще одно начинание Одзава – это серия мастер-классов, организованных в 1995–1996 годах в рамках более обширной программы в центре современного искусства Art Tower Mito. Участники этой программы, известные художники, рассказывали о своих работах и давали советы начинающим авторам. Одзава переосмыслил регламент и предложил оригинальный сценарий, согласно которому он писал картины, основываясь на пожеланиях публики и меняя рисунок в зависимости от поступавших предложений, в очередной раз отыскав остроумное решение для своих рассуждений о вдохновении, природе искусства и свободе художника.

ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛЕЗНОЕ ХУЛИГАНСТВО
Группа Chim↑Pom – это пять парней и девушка, которые сегодня считаются восходящими звездами молодого поколения японских художников и, судя по напору, готовы произвести революцию не только в искусстве, но и в умах. В отличие от своих западных собратьев по цеху японские художники за редким исключением ранее почти не касались в своем творчестве социально-политических проблем, о которых в Японии вообще принято говорить осторожно. Появление Chim↑Pom можно считать признаком трансформации не только представлений об искусстве, но и всего общества.

Их метод – видеодокументация действий, совершаемых участниками группы в определенном контексте. Ролики Chim↑Pom обнажают правду и указывают на существующую проблему. В одной из своих первых работ участники группы ловили упитанных, адаптировавшихся к яду крыс в ресторанном квартале Токио. В другой – наряжали елку для бомжей. В третьей – отправились на гигантскую мусорную кучу в Таиланде и наблюдали за тем, как местные бедняки, которые ищут там пропитание, устремлялись к пустым пластиковым пакетам, сброшенным участницей Chim↑Pom с вертолета. Кроме того, сюжетами работ группы становилась история и коллективная травма – они запустили в небо Хиросимы самолет, который оставлял в небе надпись «Бах!» и сняли серию видео в «Фукусиме», отправившись туда почти сразу после катастрофы.

Chim↑Pom выбирают злободневные сюжеты и провокационную подачу, действуя вопреки негласным правилам, что нередко вызывает скандалы и бурную реакцию в Японии и уже принесло группе репутацию хулиганов. В то же время немало и тех, кто связывает с этими ребятами надежды на новое искусство – не просто реагирующее на окружающую действительность и фиксирующее происходящие в обществе изменения, но и пытающееся на него влиять.