Арсений Жиляев. Мечтатель © Государственная Третьяковская галерея
Вчера стало известно, что работу художника Арсения Жиляева исключили из постоянной экспозиции Третьяковки. Подробности случившегося выясняла ОЛЬГА МАМАЕВА
Вчера стало известно о том, что из экспозиции отдела новейших течений Государственной Третьяковской галереи «Монументы и документы» удален объект Арсения Жиляева «Мечтатель» – скульптура, изображающая спящего на полу человека. На своей странице в Facebook художник предположил, что это решение может быть проявлением политической цензуры. «Сегодня пришел приказ от директора Третьяковской галереи Лебедевой немедленно убрать из экспозиции новейших течений моего спящего рабочего, ибо кому-то стало плохо. И уже не в первый раз и якобы пригрозили судом. Подробностей не знаю. Похоже на цензуру. Прошу максимальный репост», – написал художник.
Официальных объяснений от руководства галереи художник до сих пор не получил. Как пояснил «Артхронике» заведующий Отделом новейших течений Третьяковской галереи и одновременно куратор экспозиции Кирилл Светляков, решение убрать из музея работу Арсения Жиляева было связано с неоднозначной реакцией зрителей. «В течение года у женщин случались сердечные приступы, – рассказал он. – Одна дама, которую увезли на скорой, написала жалобу в адрес музея, пригрозив судебным иском и требованием компенсации морального вреда. Фигура спящего человека настолько натуралистична, что вызывает у людей, особенно пожилых, ассоциации со смертью: в перспективе она кажется лежащим трупом. Многие зрители, даже профессиональные, у нас в каком-то смысле бесчувственные – они не понимают ассоциаций, аллюзий».
Все обвинения в цезуре Светляков называет «бредом», напоминая, что экспозиция открылась год назад, и тогда никто не говорил о какой-либо политической составляющей художественного объекта.
«Рядом со спящим работником висел текст, который не содержит никаких политических смыслов, – сообщил Светляков. – Речь в нем шла лишь о позиции культурного работника. Для того, чтобы увидеть в этом политическое высказывание, нужно быть чрезвычайно изощренным человеком. Получается, что люди тупили год, только сейчас до них что-то доехало, и они стали отличать спящего мальчика Матвеева от спящего культурного работника Жиляева? Где логика? “Мечтатель” появился как финальная часть экспозиции “Монументы и документы”. В середине этой экспозиции лежит “Икар” Бориса Орлова. Идея была в том, чтобы конструктивистские темы ХХ века получили человеческое измерение. К сожалению, слабонервные зрители видят в этом только трупы, а особо умные эксперты через год разглядели цензуру».
Сам Арсений Жиляев не исключает, что решение руководства Третьяковской галереи политически мотивировано.
«”Мечтатель” – это часть воображаемого музея революции будущего, – рассказал художник. – Спящий человек – работник творческого труда, упавший в обморок в цехе по переработке образов от систематического недосыпа. Это знаменитая история Ивана Щеголева – героя будущего восстания. Довольно пикантно, согласитесь. Если причина все же в испуге, то мне непонятно, как директор институции может вмешиваться в художественное высказывание. Ведь оно построено на сложных взаимосвязях. Как можно из стихотворения выбросить строфу?».
Художник подчеркивает, что прежде никаких конфликтов с руководством Третьяковской галереи у него не возникало.
«Мне очень нравятся многие их проекты, я с удовольствием участвовал в них как художник и смотрел как зритель», – добавил он.
Впрочем, в Третьяковкой галерее «Артхронике» сообщили, что экспозицию «Монументы и документы», безотносительно скандала, предполагалось демонтировать к началу сентября, когда откроется V Московская биеннале современного искусства. До конца лета выставка будет открыта для посетителей. «Это скандал на пустом месте, свидетельствующий о событийном вакууме, – резюмирует Кирилл Светляков. – Мы рассчитывали на понимание со стороны Арсения, если он хочет использовать эту историю для самопиара, пусть это останется на его совести».
Директор Третьяковской галереи Ирина Лебедева называет происходящее «рабочим процессом» и удивляется повышенному вниманию журналистов и блогеров к работе Жиляева: смена экспозиции – обычное дело для всякого музея.
«Третьяковская галерея вправе менять экспонаты в своих залах так, как считает нужным, – заявила она. – Почему я должна это с кем-то согласовывать и обсуждать? Когда мы перевешиваем работы в основных экспозициях, разве это вообще кого-то волнует? Нахождение такого неудобного и громоздкого объекта, как “Мечтатель” в зале недопустимо с точки зрения правил музейного экспонирования, и я это говорила с самого начала. Он лежит на проходе и всем мешает. Я дала слабину, согласившись выставить эту работу, и для меня это тоже хороший урок».
По словам Лебедевой, залы, где показаны новейшие течения искусства, носят экспериментальный характер и потому постоянно обновляются. Экспозиция «Монументы и документы» – очередной вариант такого обновления. Кроме того, выставляя произведения современного искусства, Третьяковская галерея вынуждена действовать по иным правилам, нежели другие институции – статус классического государственного музея обязывает быть более осторожным и сбалансированным в выборе экспонатов. Посетители Третьяковки, как объясняет Лебедева, как правило, менее готовы к смелым, радикальным работам.
«Нам важно привести весь материал в строгое соответствие с нормами традиционного музейного экспонирования, которые не всегда учитывают наши художники», – резюмировала она.
Ольга Мамаева
