ДИАНА МАЧУЛИНА о проекте «Новая женщина», прошедшем 8 марта в парке «Музеон»
Международный женский день в России справляют так, что ничего, кроме уныния, он вызвать не может – он превратился в памятку о женском неравноправии, полную противоположность первоначальному смыслу праздника. Мужчины безо всякого внимания к личности спутниц жизни или коллег поздравляют их с половой принадлежностью, а женщины этому радуются.
Однако в этом году женщины с интеллектом и фантазией собрались и собственными усилиями сделали нечто совершенно безумное и продвинутое из унизительного выходного дня и затхлой территории «Музеона», принадлежащей якобы искусству, а на деле пока дурному вкусу.
Перформанс Елены Ковылиной © Диана Мачулина
Ирина Саминская, энергичный культурный журналист, имеющий собственный художественный опыт, была призвана Сергеем Капковым дотянуть свалку скульптур меж газонов до чего-то столь же современного, как нынешний ЦПКиО имени Горького. Сразу нужно сказать: прозрение Капкова, что из парков нужно просто убрать все лишнее и тактично позволить людям самим организовать свой досуг в неагрессивной среде, в «Музеоне» не сработает. Символ перестройки – поверженные вожди, свезенные сюда, давно и густо обросли поделками членов различных творческих союзов, натыканных между кустиками в диких сочетаниях друг с другом и ландшафтом. И убрать их никак нельзя – они оформлены как музейные экспонаты. Пользы городу, которую эти скульптуры могли бы принести, будучи эвакуированными из «Музеона» и расставленными во дворах спальных районов, увы, не будет. А как было бы хорошо: абсолютно одинаковые дворы типовых микрорайонов приобрели бы собственную мифологию, и свидания назначали бы у «ржавого на палке» или у «белой глыбы с грудями». А у скульптур появился бы хоть какой-то культурный смысл.
Но – увы. Стало быть, новому образу парка при ЦДХ придется создавать гармонию, перебивающую существующую какофонию.
Решено было начать с проекта «Новая женщина» (кураторы Андрей Паршиков и Алена Лапина), названному по формулировке из статьи Александры Коллонтай 1913 года. Участницы – известные художницы, в основном работающие с перформансом. К жанру, сложному самому по себе и требующему большой самоотдачи, добавились погодные условия – мороз и солнце, а также агрессивный контекст – необходимость делать из перформанса некий site-specific проект.
Елене Ковылиной пришлось снова пойти на обычное для нее самоистязание, хотя в данном случае оно не планировалось – она замерзла на костре. В синей судейской мантии и квадратной шапочке художница взошла на помост, сооруженный для акции, держа в руках огнетушитель бережно, словно ребенка. Внизу перед ней возвышалась гора хвороста, абсолютно средневековая, будто с картины Брейгеля, а на самом деле – собранная из срезанных веток парковых тополей. Тополь – он вообще плохо горит, а когда мокрый, не горит вообще. По замыслу, Ковылина должна была потушить ярко пылающее пламя. Но мужчины потратили больше часа и несколько бутылок разнообразных горючих жидкостей, чтобы убедиться: пословица «Нет дыма без огня» не всегда верна. Не загорелось, но вышло все равно красиво. Смысл читался: и что времена инквизиции прошли, и что мужчины стараются амбициозно разжигать, а историческая миссия женщин – быть миротворцами. Действующий огнетушитель в руках художницы в итоге смотрелся заместителем торжествующего фаллоса. Можно даже сказать, что технические неполадки только подчеркнули «героизм» женщины, готовой на жертвы ради искусства, – попробуйте постоять час на морозе в одной мантии с тяжелейшим огнетушителем в руках.
Перформанс Ольги Житлиной © Диана Мачулина
Алена Лапина, сделавшая парадную аллею из красных флагов с историческими портретами женщин-борцов за равноправие, могла остаться незамеченной лишь из-за хаотического устройства парка. В нем помимо неоднозначно главной дорожки есть множество протоптанных жителями в снегу тропинок, по которым все ходят с большим удовольствием. Минуя работу Лапиной, зрители по тропинкам искали пункт «раздаривания роз» – не всегда успешно, из-за того, что никаких визуальных доминант у парка, густо усеянного одинаково невыразительными скульптурами, нет. Но безошибочно находили по вкусному теплому запаху перформанс Марии Чуйковой – она, в своем творческом стиле, варила борщ и раздавала всем голодным и замерзшим. Была возможность оценить как дар то, что мужчины в семье каждый день принимают как данность.
Рождение детей, которое иногда воспринимается как единственный смысл существования женского пола на земле, было тематизировано в интернет-перформансе Ольги Житлиной – редким экспериментом с новыми технологиями и рожденным ими новым сознанием. Житлина взяла как основу приватный чат в интернете. Зрители сидят в зале, как в кино, но наблюдают на экране личную переписку в чужом почтовом ящике. История банальная – «залетевшая девчонка и парень, который “не готов”», однако новая форма пробирает до глубины души. Как эта парочка смогла сделать ребенка, если они в основном переписываются, причем даже по столь важным вопросам, как аборт или жизнь нового человека? Новые технологии…
Житлина объединила театральный жанр verbatim, компонующий слова реальных людей в драматургию постановки, с приемами московских концептуалистов, использовавших написанные текст на бумаге как одно из главных выразительных средств. Verbatim – попытка вернуть слова, взятые из интернет-форумов, в уста реальных людей, подтвердить их телами, звуком. Концептуализм – ценность слов, понятий и мыслей самих по себе.
У Житлиной слова существуют в реальном времени – где-то в комнатке за спиной у зрителей сидят «актеры» (кинематографист Кирилл Адибеков и фотограф Катя Сытник), которые перепечатывают в чат слова из пьесы – но так, как будто они их переживают. Скорость ввода текста, паузы, опечатки передают характер персонажей не хуже, чем мимика и жесты.
И нельзя сказать, что эта онлайн-пьеса осталась без декораций. Текст может работать и как контекст, среда для истории двух молодых людей. Чат выключается, и появляются графические заставки – информация о новых государственных распоряжениях относительно абортов. Набранные белым по черному, как в немом кино, да еще и рукописным шрифтом, они напоминают о близости любого закона к конкретной человеческой судьбе.
Перформанс Марэ Траллы © Диана Мачулина
На экран выводится и другой текст – девичий дневник в формате document word. Поэтические размышления экзальтированной девушки, не желающей иметь детей. Они выглядят очень вздорно и вызывающе, но, как пел Джим Моррисон, «мужчины не понимают, но маленькие девочки знают». В этом подростковом девичьем максимализме, в ненависти к детям проскальзывает одна крайность, почерпнутая из передач на канале Animal Planet, но недоступная политикам, ратующим за демографические взрывы: «В марте на голландских высотах у мышей полевок начинается брачный сезон, и они плодятся в геометрической прогрессии, и вскоре их становится так много, что они сходят с ума и строем маршируют к обрыву скал и совершают массовый суицид».
У онлайн-спектакля о взаимоотношениях в чате есть хэппи-энд. Не скажу, какой. Если представится случай посмотреть этот интернет-спектакль – не упускайте.
Именно этот показ стал еще и работой в формате site-specific. Кинозал был организован в одной из избушек, расставленных по парку, такой же, как и местное кафе. Но в отличие от кафе кинозал не отапливался, и публика испытала физически тот же холод – «мороз по коже», – который должна была ощутить героиня пьесы, оставшись без мужской поддержки.
На закате окно третьей из стилизованных изб «озарилось светом» нового перформанса. Автор – известный художник Марэ Тралла, эстонка, живущая и работающая в Лондоне, но при всем ее успехе на Западе из года в год приезжающая в Россию. И это прекрасно – ничего подобного у нас нет.
Марэ хорошо представляет себе степень свободы европейских женщин, но знает также и российскую действительность. Приехав в Москву за пару дней до женского праздника, она прошлась по улицам, взяв интервью у русских мужчин. На вопрос «Какой вы видите идеальную женщину», все отвечали: «Красивой». Никто не предложил эпитетов «умной», «решительной», «талантливой», «общительной»… кроме красоты, все остальные положительные качества принадлежат мужчинам. Оглашение этих истин происходило из окна избы.
Перформанс Анны Шестаковой © Диана Мачулина
На крыльцо вышла художница в цветастой шали и сарафане, парике и макияже a la Алла Пугачева. Одним словом, «красивая». Выдернула пару мужчин из первого ряда зрителей и усадила их на лавочку под окном избы, дала им в руки по кастрюльке и ложке. Далее на сцене появились куриные яйца – без них феминистский дискурс в искусстве, видимо, не состоится. Зрители не могли не вспомнить о Полине Канис, лауреате премии Кандинского, получившей приз за видео, в котором она подолом юбки ловила яйца, летящие из-за рамки кадра. Если Канис воспела удел женщины-охотницы за мужчинами, то Марэ Тралла предоставила возможность мужчинам самим разбираться с яйцами – каждое из них она разбила о край кастрюльки, вылила в нее белок, а желток выплеснула на снег. Тралла показала мужчинам, как взбивать белок ложечкой, набросила на одного шаль, на другого – сарафан, накрасила им губы, и, оставив «на хозяйстве», пошла целовать зрителей. Пусть хоть пять минут побудут в том амплуа, которое они предоставили женщинам.
Героизм – удел мужчин, судьба женщины – терпение. «Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет!» – это только в стихах, а на деле рутина: изба замерзла, отопление отключили, надо поскрести по сусекам и накормить семью, воспитать ребенка, навести красоту в доме и самой остаться красивой. 8 марта в парке «Музеон» художницы показали этот не слишком радостный мир типичной женщины так, что зрители, проведя четыре часа на морозе, уходили довольные, напевая строчку из редкой советской песенки, поставленной ди-джеем Лизой Бобряшовой в парковом кафе: «Мужчины могут пригодиться для хозяйства».
Диана Мачулина
