ИРИНА КУЛИК о ретроспективе Ханса Руди Гигера в Московском планетарии
Первая в Москве выставка культового швейцарского художника Ханса Руди Гигера – ретроспектива его тиражной графики, организованная специализирующимся именно на тиражных произведениях проектом «Инартис», – проходит в новом выставочном пространстве, открывшемся в подвале недавно отремонтированного Московского планетария. Это самое подходящее для такого события место: и космическое, и хтоническое тут очень кстати.
Ханс Руди Гигер. Из книги «Некрономикон». 1976 © Предоставлено «Инартис»
Гигер знаменит, в том числе, и как создатель Чужого. В 2005 году мне довелось побывать на персональной выставке художника в Париже, где, помимо гравюр и работ, выполненных в фирменной гигеровской технике аэрографии, был и «настоящий» Чужой, снимавшийся в фильме Ридли Скотта. Надо сказать, это произведение поражало там сильнее всего прочего: выполненный из разнообразных и не всегда опознаваемых материалов – металла, латекса, смолы, кожи – объект был исполнен с почти ювелирной дотошностью, этакое инопланетное яйцо Фаберже. Вблизи Чужой не казался экранной бутафорией и выглядел даже более устрашающим в своей филигранной физиологичности. Покровы, органы, сочленения ксеноморфного тела казались не декоративными, но обусловленными еще неведомыми функциями этого организма. Почти столь же впечатляющей была и публика на парижской выставке. На третий месяц работы экспозиции залы были полны зрителей, которые с академической въедливостью обсуждали тонкости биографии и эстетики мэтра, при этом встряхивая космами цвета воронова крыла, бряцая массивными украшениями, скрипя черной кожей и шурша кринолинами. По выставке дефилировали чуть ли не исключительно готы.
Семидесятидвухлетний Гигер – художник, являющийся прежде всего субкультурным гуру. В начале своей карьеры он публиковал свои рисунки по мотивам Лавкрафта в фэнзинах. Ридли Скотт, постановщик первого «Чужого», пригласил швейцарского художника вместе работать над фильмом, когда увидел его серию «Некрономикон». Гигер дружил с Тимоти Лири, делал обложки для ряда рок-исполнителей, в том числе для Emerson, Lake and Palmer, Дебби Харри и французской прогрессив-рок-группы Magma, поющей свои песни на языке вымышленной планеты Кобайя. Гигер также создал дизайн микрофонной стойки для Korn и декорации для шоу Милен Фармер. Две обложки пластинок, созданные художником, вошли в список ста лучших обложек по версии журнала Rolling Stone (наряду с обложками Энди Уорхола для Rolling Stones и Velvet Underground), а первый «Чужой» принес ему «Оскара» за визуальные эффекты.
Однако нельзя сказать, чтобы Гигер был столь же признан в мире современного искусства – его работы вряд ли можно увидеть на крупных биеннале, а его ретроспективы – в респектабельных музеях вроде MOMA, Тейт или Центра Помпиду. Впрочем, у Гигера есть свой собственный музей, который он устроил в купленном им в 1998 году замке в швейцарском кантоне Грюйер. А поклонников и коллекционеров его творений явно не меньше, чем у иных звезд contemporary art.
Ханс Руди Гигер. Биомеханоид. 1969 © Предоставлено «Инартис»
С точки зрения актуального искусства вещи Гигера, конечно, кажутся кэмпом. Хотя нельзя сказать, что темы, занимающие швейцарского художника, так уж далеки от проблематики современного искусства. «Биомеханоиды», которых он придумал еще в конце шестидесятых, даже опережают концепцию «постгуманизма», сформулированную на одноименной выставке 1992 года. Да и по своей эстетике Гигер – отнюдь не инопланетянин в искусстве ХХ века: всевозможных референций тут даже слишком много. Конечно, в первую очередь вспоминается Сальвадор Дали и вообще сюрреализм. Даже замок-музей Гигера кажется созданным по образу и подобию музея-театра Дали в Фигерасе. «Магический реализм» и visionary art, к которым, как правило, относят Гигера, и являются своего рода эвфемизмами для запоздалого сюрреализма, хотя среди его предшественников есть и более старые мастера, например, Уильям Блейк, непременные отсылки к которому у Гигера тоже есть.
Если Дали – общее место для всего «сюра» такого рода, то связь Гигера с менее известным Хансом Беллмером куда интереснее. Она прослеживается в теме перверсивного, не вполне человеческого эротизма, которого так много в биомеханоидах и прочих созданиях Гигера. Беллмер наиболее известен своим проектом «Кукла» – фотографиями, героиней которых стал женский манекен с множеством дополнительных сменных органов, своего рода эротический конструктор. Гигер, конечно, идет скорее от графики Беллмера и, как и многие сюрреалисты, грешит вычурностью и манерностью, которая делает его искусство анахронистическим.
Ханс Руди Гигер. Кораблекрушение. 1978 © Предоставлено «Инартис»
В начале семидесятых Гигер, как свидетельствует представленная в Планетарии серия «Пассажи», пытался заигрывать с поп-артом – но из всех современных ему течений это оказалось наиболее чуждым его дарованию. Куда больше общего у Гигера, как ни странно, с венским акционизмом. Эта странная смесь физиологизма, трансгрессивности и декадентского, стилизаторского эстетства есть в черно-белых снимках и фильмах акций Гюнтера Брюса и Рудольфа Шварцкоглера, которые, как и Гигер, шли не только и не столько от сюрреализма, сколько от модерна. Кстати, работы Гюнтера Брюса есть в собрании гигеровского музея в Грюйере, а наиболее солидные его выставки проходили как раз в Вене. В Планетарии можно увидеть раритетные, снятые примерно в то же время, что и венские акции, короткометражки Гигера, выглядящие не менее радикально.
Ощущение, что Гигер – это кэмп, прежде всего, связано со спецификой его экспозиции. Его показывают в основном как графика, причем графика, щеголяющего своей виртуозностью – занимающие его темы в современном искусстве решались уже в других медиа: в объекте, видео, перформансе. Гигер-дизайнер (помимо «Чужого» и обложек для рок-пластинок, он создает мебель и даже гитары, а также интерьеры баров и клубов, представляющие собой своего рода «тотальные инсталляции») выглядит куда более интересным и радикальным, чем Гигер-график. Его графические листы одновременно и слишком, и недостаточно материальны – образы художника выглядели бы органичнее в виде компьютерной графики или в виде материализовавшегося, а еще лучше – обретшего плоть предмета. Неслучайно работы Гигера являются предметом культа и источником вдохновения для создателей компьютерных игр и любителей татуировок.
Ретроспектива Ганса Руди Гигера открыта в Московском планетарии (ул. Садовая-Кудринская, д. 5/1) до 15 июля
