Христиан Вильгельм Эрнст Дитрих (1712–1774). Итальянский пейзаж с мостом. 1750-е © Предоставлено пресс-службой Эрмитажа
СЕРГЕЙ ХАЧАТУРОВ об отношении к заимствованию и апроприации сейчас и в предшествующие эпохи на примере выставки Христиана Вильгельма Эрнста Дитриха (1712–1774) в Эрмитаже.
Сегодня сознательное заимствование чужих тем, идей, стилей и методов в искусстве может оцениваться двояко. Или как плагиат, или как принципиальный художественный жест – апроприация (присвоение произведений). Плагиат официально заклеймили тогда, когда мощно в публичном пространстве заявила о себе личность художника, творца, избранного «артиста», благодаря своей уникальности и гениальности способного открыть человечеству новые пути к мировой гармонии. В общем, Автор стал божеством с эпохи романтизма. Поскольку времена нынче совсем не романтические, то после Вальтера Беньямина и его статьи «Искусство в эпоху технической воспроизводимости» тема авторских прав, «копирайта» подвергалась известной деконструкции. Апроприация стала методом познания границ творчества, определения территории коммуникации художественного текста в социуме. И актуальными оказались мастера, не связанные с некогда магистральной романтической линией. Один из них, немецкий художник XVIII века Христиан Вильгельм Эрнст Дитрих, стал героем выставки «Художник всех школ» в Государственном Эрмитаже.
Символично, что экспозиция приурочена к 250-летию главного музея европейского искусства в России. Если собрать все многочисленное (порядка двух тысяч картин в разных музейных и частных собраниях Европы) наследие Дитриха и развесить его в одном дворце, то вот вам, пожалуйста, – малая версия искусства старых европейских мастеров от позднего Ренессанса, барокко к рококо и академизму. Символично и то, что пейзажи Дитриха оказались в числе первых закупок у берлинского негоцианта И. Гоцковского, положивших в 1764 году начало картинной галерее Эрмитажа. Жанровые сценки Дитриха в стиле «малых голландцев» были приобретены в составе собрания саксонского министра Генриха фон Брюля в 1769 году самой Екатериной II.
Художник Вильгельм Эрнст Дитрих восхищал тех, кто критерием искусства избрал следование признанным, проверенным временем образцам. Создавший дрезденский Цвингер саксонский курфюрст Август Сильный это музейное качество отношения к искусству пестовал. Как пишут в каталоге кураторы выставки Мария Гарлова, Алексей Ларионов и Сергей Орехов, при определении задания начинающему художнику Август Сильный руководствовался словами «во вкусе» и «в манере». Дитрих во всех смыслах пришелся ко двору и с 1731 году стал придворным художником под покровительством министра-мецената графа Генриха фон Брюля.
Христиан Вильгельм Эрнст Дитрих (1712–1774). Морской берег с развалинами башни. 1753 © Предоставлено пресс-службой Эрмитажа
Он легко делал графические и живописные вещички во вкусе малых голландцев, полотна в манере Рембрандта, Караваджо, Рафаэля, Рубенса, итальянских пейзажистов и жанристов XVII века. Его друг искусствовед и археолог Иоганн Иоахим Винкельман называл Дитриха «Рафаэлем нашего и всех времен в пейзаже». Кураторы выставки рассказывают, что уже в нынешнее время, в конце 1990-х – начале нулевых, известный музейный вор Стефан Брайтвизер признался, что заниматься воровской «апроприацией» (а попросту говоря материальной кражей экспонатов) его сподвиг именно Дитрих, точнее, его выполненный в манере Рембрандта женский портрет, хранившийся в одном альпийском замке. До сих пор в Кишиневе скопированную с Дитриха фигуру мужчины в богатых турецких одеждах (в манере Рембрандта) атрибутируют как работу неизвестного художника голландской школы XVII века.
Доромантический век Просвещения был сходен с нашим в том, что проблема авторства решалась весьма своеобразно, в согласии с некой иерархией представлений о прекрасном, пестуемой академией и влиятельными заказчиками. Вспомним, в частности, что для Моцарта, Гайдна не существовала проблема заимствования чужой мелодии, которую они улучшали своими вариациями и дополняли каденциями. Вспомним, что до сих пор не решена проблема авторства многих шедевров русской архитектуры века Просвещения (таких, как Пашков дом, многочисленные церкви), в создании которых личность заказчика не менее важна, чем собственно зодчего.
Более того, повсеместно приветствовалось желание «улучшить» выбранные образцы в соответствии с бытующими представлениями о хорошем вкусе и прекрасном. Так, кураторы отмечают, что Дитрих «продолжал глубоко изучать живопись старых мастеров, возвращая к жизни их картины, но иногда увлекался и переписывал работы нидерландских художников XVII века, «улучшая» их на собственный лад. Он часто копировал, причем подписывал копии своим именем, не видя в этом ничего зазорного и даже, наоборот, гордясь особенно удачными имитациями оригиналов». Во многом эта стратегия предвосхищает творчество братьев Чепменов, тоже, кстати, гостящих в залах Эрмитажа.
Интересно, что как раз именно в Авторскую, романтическую эпоху подобный метод «улучшения» старинных образцов был не в чести. Свидетельство тому – отзыв Стендаля об очень качественно сделанной молодым Карлом Брюлловым копии фрески «Афинская школа» Рафаэля. Писателя смутило стремление Брюллова дописать ренессансного гения: «Копия…, по-моему, была бы превосходна, если бы художник не позволял себе иногда восстанавливать то, что время уничтожило в произведении Рафаэля, и даже некоторые детали, которых Рафаэль не хотел изображать на картине, рассматриваемой с расстояния семи или восьми шагов». То есть для романтиков, помимо уникальной Личности Художника другими драгоценными авторами шедевра становятся Время и История, следы, оставленные ими.
Наше время все же совмещает в себе парадигмы зрения просветителей и романтиков. Подобно первым, мы любуемся мастерски сделанными пейзажами, портретами и жанрами Дитриха в живописи и графике, осознаем, что уровень «сделанности» возводит немецкую школу наследников Дитриха на большие высоты. Подобно вторым, мы все же наслаждаемся умением держать историческую, временную дистанцию и получать удовольствие от различий авторской версии имитаций Дитриха и выбранных им оригиналов.
Выставка «Художник всех школ. Христиан Вильгельм Эрнст Дитрих (1712–1774)» открыта в Государственном Эрмитаже до 24 февраля.
