Мария Кравцова
9 декабря не стало Ольги Лопуховой — пионера в сфере арт-менеджмента, коллекционера, куратора, галериста, эссеиста, но прежде всего одного из самых теплых и порядочных людей нашего художественного сообщества.
Трудовая книжка Лопуховой впечатляет — менеджер Института современного искусства (1992–1993), сотрудник Управления изобразительного искусства Министерства культуры РФ (1994–1995), координатор программы «Культура и искусство» Фонда Сороса (1995–1998), исполнительный директор Московской международной биеннале молодого искусства «Стой! Кто идет?» (2009), советник Благотворительного фонда культурных инициатив Михаила Прохорова… Впрочем, да ну ее, трудовую книжку.
С именем Ольги связаны многие знаковые художественные события двух последних десятилетий, начиная с русско-голландского фестиваля уличного искусства Exchange/Обмен (1993) и легендарной, посвященной московским концептуалистам выставки «Полет — Уход — Исчезновение» (Чехия — Германия, 1995) и заканчивая симпатичной выставкой «Это не еда» (2007). В качестве куратора Галереи Гельмана она организовала выставки «Динамические пары» в Манеже (2000), «Искусство против географии» в Русском музее (2000), Warhol connections в самой Галерее Гельмана (2001). В 2002 году совместно с художником Владимиром Дубосарским придумала и сделала фестиваль «Мелиорация» на территории пансионата «Клязьминское водохранилище». «Мелиорация» переросла в ежегодный художественный оупен-эйр «АртКлязьма», за три года (c 2003-го по 2005-й) превратившийся в популярнейшее мероприятие и полигон, на котором отрабатывалась модель 1-й Московской биеннале.
Когда «Клязьма» изжила себя, неутомимая Лопухова начала еще один масштабный проект: напротив храма Христа Спасителя, на территории кондитерской фабрики «Красный Октябрь» появился культурный центр «АРТСтрелка». Залитые мазутом промышленные гаражи превратились в помещения западного формата white cube, куда осенью 2004 года въехали галереи. А сама Ольга попробовала себя в новом амплуа — галериста. Ее совместная с художником Владимиром Дубосарским галерея «АРТСтрелка-projects» очень быстро стала одной из самых интересных выставочных площадок Москвы, на которой резвилась арт-молодежь и переживали вторую молодость ветераны русского искусства вроде Елены Китаевой, Андрея Ройтера, Сергея Воронцова и многих других. Ольга придумала веселую премию «Соратник», которую художники вручали своим же коллегам, в размере $100 однодолларовыми купюрами. Ольга открывала молодых художников, выписывая им бесконечные кредиты доверия. Ольга была человеком, который, кажется, знал всех, и все ее знали. Редким человеком, жившим без интриг и подковерной возни. Ольга была… Довольно тяжело ставить глаголы в прошедшее время, когда речь идет об Ольге Лопуховой. Сказать, что ее будет нам не хватать, — ничего не сказать.
«ЭНЕРГИЯ ДРЕВНИХ ФЕОРОВ»
Об Ольге Лопуховой рассказывает ее старинный друг, художник ГЕОРГИЙ ЛИТИЧЕВСКИЙ
1970-е. Оля — девочка-студентка, в свитерке и джинсах, в сумерках курилки Исторической библиотеки в Старосадском рассказывает про курсовую об Амвросии Медиоланском (был такой епископ в IV веке, мирил раздираемых конфликтами жителей Милана), и после этой беседы становится как-то легко и весело, и уже не спишь за столом, потея над собственной дипломной работой. Потом 1980-е, Академия наук и поездки в археологические экспедиции. Романтика лопат и песен у костра быстро приедается. Но среди землекопов попадаются и будущие знаменитости современного искусства. Начиная с 1980-х Оля и на академических семинарах, и в библиотеках, и одновременно в мастерских и на артистических кухнях — всюду, где кипит еще безгалерейная художественная жизнь. Она защищает диссертацию. В сфере ее интересов как историка — феоры. Это по-древнегречески значит зрители. Но они же и паломники, и послы, крайне многофункциональные персонажи. На этих-то людях, которые ездили без конца туда-сюда, на всевозможные празднества и всякие олимпийские игры, на них все и держалось, держалось единство эллинского мира, политически всегда раздробленного, всегда готового к дрязгам и разладу. Феоры сдерживали все это как могли, и греческая цивилизация обязана им своими достижениями не меньше, чем знаменитым художникам, философам и поэтам. В 1990-е годы, сохраняя дружбу со старыми университетскими товарищами, Оля профессионально переключается на современную культуру. Но из античности она, похоже, выносит эту энергию древних феоров. Перестраивающийся и по-новому складывающийся на ее глазах мир современного искусства нуждается в этой энергии, и Оля отдает ее этому миру. От античности — энергия, неутомимость и бесконечный интерес ко всем проявлениям жизни, а вообще Оля ну просто образец современного человека — решительная, динамичная, коммуникабельная и — до невозможности стильная! — ах, где те свитерок и джинсики?! Кажется уже нормой жизни, когда все кураторы увлечены глобальными проблемами, все площадки заняты, нет ни времени, ни места, вдруг обязательно появляется Оля. И сразу находится и место, и время, в центре Москвы или в Подмосковье, в Нижнем Новгороде или в Амстердаме. Но вот, конечно же, неожиданно, режим Олиного вездесущия радикально меняется. Придется заново учиться ее слышать, заново учиться беседовать. В любом случае прощаемся, но не расстаемся.
