Александра Новоженова

Редкая биеннале обходится без Элмгрина и Драгсета, появятся они и на 4-й Московской биеннале современного искусства

О ГЕЙ-СЛЕНГЕ И ВАНДАЛИЗМЕ, О ЛИЧНОМ И ОБ ОБЩЕСТВЕННОМ

Популярность датско-норвежского дуэта Элмгрина и Драгсета огромна.

Майкл Элмгрин и Ингар Драгсет как никто умеют «сделать шоу». Их искусство – суперзрелищная версия постконцептуализма, который отказался от претензий на высоколобость и перешел на понятные и забавные истории. Для того чтобы рассказать свои поп-притчи, художники создают муляжи действительности, часто перемещая целые пространства в несвойственный им контекст. Строят в натуральную величину макет магазина Prada в техасской пустыне, делают в галерее инсталляцию – полную копию палаты реанимации, превращают павильон на Венецианской биеннале в дом коллекционера. Вполне вероятно, что их новая работа в пространстве роттердамской верфи для подлодок – самый масштабный случай апроприации за всю историю искусства: она воспроизводит целый квартал какого-то восточноевропейского города с арабскими мигрантами, колесом обозрения и панельным домом.

ингар Драгсет увлекается
коллекционированием вычурных ваз муранского стекла 1970-х годов. По его словам, их странные изгибы доставляют ему много удовольствия.

– Почему, когда шутят двое, это смешнее, чем когда шутит один человек? Вы ощущаете себя комическим дуэтом?
Нет, вообще-то мы себя так не ощущаем. И за шутками в наших работах часто стоят вещи очень даже серьезные. Развлекать, конечно, важно, но не только ради развлечения как такового – в этом-то и заключается разница между искусством и Голливудом.

– Если вам в голову приходит идея, вы обсуждаете ее в категориях «смешно – не смешно»? Как у вас вообще происходят обсуждения?
Мы работаем вместе уже 16 лет, так что наши мозговые вибрации и вообще стиль мышления стали почти неотличимыми. А юмор в некоторых работах появляется сам собой. Но у нас есть немало объектов и проектов, в которых присутствуют и иные качества – они могут казаться грустными, поэтичными и вовсе не такими уж бодрыми. Будет работа смешной или нет – этого предугадать нельзя.

– В недавнем документальном фильме Янника Сплидсбоэла «Как дела?» история дуэта Элмгрина и Драгсета преподносится как история любви. Что происходит с творческим процессом, когда любовь проходит?
Мы были вместе 10 лет. Жили вместе, у нас были общие друзья, общая постель, деньги, отпуск – и общая работа! За это время мы пережили вместе столько, сколько другие пары и за 50 лет не переживут. И потом каждому из нас захотелось пожить в других обстоятельствах, не только внутри тех прекрасных отношений, которые мы вместе построили. Новых впечатлений захотелось. И наш любовный разрыв спровоцировал выброс обновленной творческой энергии в наши рабочие отношения, и в дружеские тоже. Неожиданно мы начали находить вдохновение для наших совместных проектов в наших раздельных жизнях. И когда мы перестали быть двухголовым монстром, выяснилось, что мы снова способны удивлять друг друга как два отдельных человека.

Элмгрин и Драгсет не единственные измываются над беломраморными музейными статуями. Бэнкси сделал аналогичную серию, нацепив на копию Давида Микеланджело шахидский пояс, а Венеру украсив кучей пакетов из бутиков.

– Ваши инсталляции становятся все больше. Последняя вообще апроприирует целый квартал. Зачем вы делаете такие гиперэнвайроменты? Чтобы подчинить зрителя своей воле? Или чтобы показать людям, насколько отчуждена их жизнь?
Вообще-то искусство никому не нужно, ни маленькое, ни большое. Искусство – это бесполезная и вместе с тем прекрасная трата времени – нечто избыточное, и в этом для нас заключается вся его прелесть. В нашем обществе все обязательно должно быть эффективным, отвечать своим задачам, приносить прибыль и соответствовать массе других рациональных параметров. Искусство же никакой такой конкретной цели не служит. Это и делает его таким ценным.

– Можно встретить совершенно противоположные интерпретации ваших работ: некоторые считают их в высшей степени критическими, а некоторые – мейнстримом и рыночным искусством. Каковы ваши реальные намерения?
Мы бросаем вызов существующим условиям. Иногда даже издеваемся над ними. Задаем идиотские вопросы, чтобы публика сама на них искала ответ. Конечная интерпретация всегда остается за ней. В конце концов то, как зритель понимает нашу работу, больше говорит о нем, чем о нас.

– Ваш знаменитый персонаж, коллекционер мистер Б, который плавал мертвый в бассейне на прошлой Венецианской биеннале, возник в вашей новой работе. Зачем вам пона­добилось устроить ему камбэк?
Мы постепенно разворачиваем историю с его участием. Не линейное повествование, а больше историю в духе Роб-Грийе, Леклезио или Клода Симона.

– Вас расстраивают акты вандализма по отношению к спроектированному вами мемориалу гомосексуальным жертвам нацизма в Берлине?
Гомофоб, который портит нашу работу, – это куда лучше, чем гомофоб, который избивает какого-нибудь гея. Памятник несложно починить, а живого человека можно и навсегда покалечить. Против этих вандалов в Берлине были огромные демонстрации, даже мэр Берлина в них участвовал, это нас очень тронуло.

– В названиях вы часто используете гей-сленг, взять хотя бы выражение drama queen. Вы думаете, все зрители понимают, что это значит?
Совершенно нормально, если люди поймут это как-нибудь иначе. Мы уже говорили, что считаем идею универсальной правды и человеческой общности полной иллюзией.

– Ваша новая работа для роттердамского фестиваля скульптуры «Никогда не поздно попросить прощения» – она о личном или об общественном?
Эта работа состоит из стеклянной витрины, установленной на улице у роттердамской ратуши. В витрине лежит рупор из нержавейки, в старомодном голливудском стиле. Каждый день в полдень человек открывает витрину, берет мегафон и кричит первому встречному прохожему: «Никогда не поздно попросить прощения!» И этому прохожему, вероятно, ненадолго становится очень стыдно. Мы все в своей жизни были несправедливы к кому-то и потом сожалели о своем поведении. Но поскольку эта публичная скульптура помещается прямо перед городской ратушей, служащие в ней чиновники каждый день слышат этот выкрик, так что, выходит, в работе есть и политический подтекст.

ИСКУССТВО–ЭТО БЕСПОЛЕЗНАЯ И ВМЕСТЕ С ТЕМ ПРЕКРАСНАЯ ТРАТА ВРЕМЕНИ

ТОП-5
Знаменитые участники 4-й Московской биеннале

1 Ай Вейвей, Китай
Знаменитый китайский борец с цензурой, Вейвей провел в этом году два с половиной месяца под арестом, и до сих пор ему запрещено выезжать из Китая. В Москве будет показано его видео из лондонской Lisson Gallery продолжительностью 66 минут. Документальный фильм «Пекин: второе кольцо» (2005) продолжает серию, начатую фильмом «Проспект Чанъаньцзе» (2004). В обоих видео художник бесстрастно показывает центральные современные магистрали Пекина, ради строительства которых были снесены многие старые кварталы. Фильм снимался на 33 пешеходных мостах, построенных через Пекинскую кольцевую дорогу.

2 Шилпа Гупта, Индия
Молодая художница из Мумбаи начала профессионально работать с галереями с 2004 года, до этого Шилпа зарабатывала на жизнь свадебным видео. Она работает с темой предрассудков, любит устраивать провокации и исследует психологию страха. Например, она сама распространяла в индийских электричках бутылочки крови с наклейками-проклятиями «Я проклинаю вас за то, что вы не можете изменить: вашу религию и национальность». В Москве будет представлена ее интерактивная видеоинсталляция «Тень2» (2006). Камера снимает тени зрителей, когда они проходят перед проекцией, их силуэты с помощью компьютерных технологий переносятся на экран и становятся участниками действия.

3 Герхард Рихтер, Германия
79-летний немецкий классик является одним из самых дорогих мастеров современной живописи. Он начал писать в 1960-е годы, манипулируя рекламными объявлениями и дорожными знаками в духе поп-арта. В следующие пятнадцать лет Рихтер писал полотна с обычных черно-белых фотографий, отшлифовав свой фирменный прием «блюр» – эффект размытой фотографии. В 1970-х годах Рихтер сделал серию картин в духе минимализма, которые представляли собой плоские и монохромные поверхности. В 1980-х начал экспериментировать с цветными и полупрозрачными зеркалами, а также живописью поверх фотографий. В Москве будет выставлена его работа «Сентябрь».

4 Ребекка Хорн, Германия
Немецкая художница Ребекка Хорн начинала как перформансист, а свои перформансы фиксировала на кинопленку. Она делала свои инсталляции персонажами своих фильмов, так же как и Мэтью Барни через десятилетия после нее. Дополнительные приспособления, которые она придумывала для человеческого тела, разрастались и начинали жить автономной жизнью, а Хорн неожиданно превратилась в безумного изобретателя. Придуманные ею машины не выполняют полезную работу, но представляют механизмы человеческих желаний, страстей и аффектов. В Москве покажут новый фильм Хорн «Лунное зеркальное путешествие» (72 мин.), посвященный ее самым важным работам за последние 25 лет. Мировая премьера фильма состоится в Берлине 8 сентября 2011 года, а на Московской биеннале – 22 сентября.

5 Олафур Элиассон, Дания
Датско-исландский художник уже несколько лет живет в Берлине. Три года назад он установил в Нью-Йорке четыре искусственных водопада, падающих с высоты от 27 до 36 метров. В 2003 году в турбинном зале Tate Modern в Лондоне устроил инсталляцию с искусственным туманом, солнцем и зеркальным потолком. Во многих его проектах задействованы основные элементы погоды – вода, свет, температура, давление. В Москве Олафур покажет свой проект «Послеобраз звезды», построенный на световых проекциях и оптических иллюзиях.