Михаил Боде

Какое искусство обычно продают на аукционах в интернете, к каким дополнительным расходам в этом случае должен быть готов покупатель и вообще какие каверзы его могут подстерегать — своим богатым опытом с Михаилом Боде поделился искусствовед и арт-дилер Александр Красилин.

В: Онлайн-аукционы — современная, продвинутая и, как кажется, удобная форма купли-продажи. Однако при покупке по интернету, имея дело лишь с виртуальной картинкой на мониторе, не возникает ли риск самому «купиться», то есть обмануться или быть обманутым?
О: Проблема не купиться и при этом купить хорошую вещь висит не только над онлайн-аукционами. Это же можно сказать и по поводу обычных, реальных торгов. Если вы не эксперт и не опытный коллекционер, ввести вас в заблуждение ничего не стоит. В случае онлайна сделать это еще проще, поскольку пощупать вещь, то есть как следует ее рассмотреть, невозможно — перед вами только изображение на экране. У вас нет уверенности в том, что это действительно та самая работа, о которой идет речь в аннотации; может возникнуть подозрение, что вам ее показывают в выигрышном для продавца ракурсе (в случае скульптуры) или что вообще без фотошопа здесь не обошлось. Как и в случае обычного аукциона, выход один: аукционный дом — реальный или только онлайн — должен иметь определенную репутацию и, следовательно, вызывать у вас доверие. Наведите о нем справки, узнайте мнения профессионалов, наконец, расспросите своих друзей и знакомых. На абы какой из множества существующих в интернете аукционов заходить, конечно, не рекомендуется. Однако есть крупные, проверенные на арт-рынке игроки, которые дорожат своей репутацией, понимая, что любое свое недовольство вы сможете выплеснуть в то же самое виртуальное пространство — в Сеть. Причем такие же, как вы, недовольные покупатели, которые прежде помалкивали, откликнутся аналогичными отзывами, и в итоге пойдет волна негатива. Зачем это надо серьезному аукционному дому? Сегодня почти все крупные обычные аукционы проводят торги и в режиме онлайн. В этом сетевом режиме вы можете рассмотреть интересующую вас работу, ознакомиться с аннотацией к ней, а затем либо заявить на нее «заочный бид», либо принять непосредственное участие в аукционе, глядя на монитор и торгуясь по телефону. Например, Sotheby’s и Christie’s уже давно в онлайн-режиме ведут прямые трансляции из зала торгов. И в этом случае ваш клик мышкой будет зачтен аукционистом как повышение цены. Таким образом стирается грань между реальным и сетевым аукционами.

В: Однако все же существуют исключительно интернет-аукционы?
О: Конечно. Это тот случай, когда действительно некуда приехать, поскольку нет реального адреса, нет зала торгов. Но, по сути, никакой процедурной разницы между реальным и виртуальным аукционом нет. Разница в ценах и в рисках. Предположим, вы решили приобрести на сетевом аукционе какую-нибудь забавную статуэтку, саблю прошлого века или бутылку вина 20–30-летней давности. Тут вы мало чем рискуете. Риск или, как говорится, цена вопроса здесь невелики. При покупке такой вещицы за небольшую цену (среди антикваров таковой считается приблизительно до 5 тысяч евро) возможные погрешности продавца обычно не принимаются в расчет. Допустим, он несколько ошибся в датировке. Но что это значит для какой-нибудь бронзовой обнаженки прошлого века (да еще тиражной) ценой в 500–700 евро? Вот если вы захотите купить подлинного Родена стоимостью в несколько миллионов, то, конечно, обязательно нужно выезжать на место и уже там смотреть. Однако на обычных интернет-аукционах таких лотов не бывает. Впрочем, некоторые крупные сетевые аукционы для проформы предлагают посмотреть работу на месте. Но дело в том, что такая вещь чаще всего находится на одном из складов фирмы (у таких структур нет своего шоу-рума, выставочного зала). Например, вряд ли ради серебряного рубля ценой, условно говоря, в 100–200 евро вы поедете в Копенгаген, а там еще на электричке в пригород. Вам приходится доверять продавцу, то есть его описанию интересующего вас предмета. Ответственный продавец обязательно укажет на наличие дефектов — потертостей или царапин, если таковые имеются.

Как правило, на онлайн-аукционах не торгуют вещами дороже 20–30 тысяч евро. Если у сетевого аукционного дома все же скапливается какое-то количество вещей с высокими эстимейтами, то фирма старается устроить отдельные торги, издавая к ним каталог и приглашая клиентов приехать и посмотреть работы на месте. То есть онлайн-аукцион уподобляется обычному аукциону.

В: А что делать, если приобретенная на онлайн-торгах и затем присланная по почте вещь не устраивает покупателя? Например, он заметил дефекты, которые не были отражены в описании лота. Может ли он отослать вещь назад и вернуть свои деньги?
О: В принципе да, возможно, но на практике это сделать трудно. Возьмем тот же случай с бронзовой статуэткой. Допустим, вы ее купили, и вам ее прислали по почте. Вы вскрываете упаковку и видите — на статуэтке трещина (в аннотации к лоту об этом ничего не сказано). Откуда она взялась? Версий три: 1) трещина уже была, а аукционный дом это от вас скрыл, 2) статуэтка пострадала при пересылке, 3) вы сами по неосторожности уронили вещь, а теперь решили отыграться на фирме, требуя с нее деньги. Каждая версия потребует либо от вас, либо от фирмы обстоятельных доказательств. Все это может вылиться в затяжное судебное разбирательство. Причем судиться вы будете в той стране, в которой зарегистрирован аукцион. Сможете ли вы нанять зубастого местного адвоката и переводчика? По средствам ли вам будет выезжать в эту страну на каждое судебное заседание?

В: Можно ли как-то предохраниться от подобных неприятностей?
О: Конечно, вы можете заблаговременно застраховать свою покупку. Но стоит ли овчинка выделки? Статуэтка стоит, скажем, 500 евро, ее доставка в Россию — 200–250 евро. Будете ли вы платить еще 250–300 евро за страховку? В какую сумму в конечном счете вам обойдется ваша статуэтка? Если эту небольшую и недорогую вещицу вам переслали просто по почте, то, учитывая лакуны в российском законодательстве, вы сможете как бы проскочить, то есть получите свое приобретение без всяких налогов. Выгода очевидна. Но если посылка покрупнее (к тому же в фирменном ящике), то она, вероятно, привлечет внимание таможни. А та потребует, чтобы вы заплатили налог по заявленной стоимости получаемого товара. Таким образом, к вашим расходам прибавляется растаможка. Растаможка не потребуется лишь в том случае, если вы приобрели вещь на обычном, реальном аукционе. По российскому законодательству, ввозимые для коллекционирования предметы антиквариата и искусства освобождены от таможенных платежей. Однако это касается только тех предметов, которые покупатель сам вывез из-за границы, причем непосредственно из той страны, где он их приобрел. Вывозить нужно самолетом, поскольку только в аэропортах имеются соответствующие службы. Если же покупатель решит воспользоваться автотранспортом, то проблем ему не избежать. На таможенных КПП таких служб нет, и владелец рискует, что его вещь будет задержана и отправлена в ближайшее региональное отделение Росохранкультуры, где будут устанавливать отнюдь не ее подлинность. Там будут решать — это произведение искусства или нет. При благоприятном исходе дела владелец будет освобожден от уплаты налога. Но сколько времени и сил это будет ему стоить? Пересылка с онлайнового аукциона почтой или спецдоставкой (если вещь крупная) выглядит удобнее. Но уплаты таможенного налога здесь не избежать.

Если эту небольшую и недорогую вещицу вам переслали просто по почте, то, учитывая лакуны в российском законодательстве, вы сможете как бы проскочить, то есть получите свое приобретение  без всяких налогов

В: Кажется, в вашей практике был такой неприятный случай, когда онлайн вы приобрели одну вещь, а спецдоставкой вам прислали другую? Вы смогли тогда вернуть деньги?
О: Нет, не получилось. Речь идет об одном довольно известном скандинавском аукционном доме, который в последние годы, ощущая повышенный интерес к русскому искусству, значительно расширил свой ассортимент и для удобства общения с русскими клиентами обзавелся русскоязычными специалистами. Прежде я лично выезжал на эти торги. Но поскольку дела стали все чаще требовать моего присутствия в России, то я решил поучаствовать в аукционе, так сказать, виртуально. Получив по почте обычный печатный каталог, я выбрал по нему зимний пейзаж художника Прокофьева.

В: Ведь существовало несколько художников с такой фамилией?
О: В моем случае это был Алексей Прокофьев (так он значился в аннотации к работе). Относительно невысокая цена картины, биографические данные художника и та информация, которую я о нем сумел собрать, меня вполне устроили. Я «покрутил» картинку в интернете (такая возможность увеличить изображение была), больше обращая внимания на качества самой живописи, чем на подпись. Что было опрометчиво, но я-то полностью полагался на квалифицированное описание лота. Заявил, что буду участвовать в торгах по интернету, точнее, по телефону. Как положено, в нужный момент со мной связались, и в конечном счете я выиграл лот. Затем оплатил весьма дорогую страховку и спецдоставку в Москву. Вскрыв ящик и осмотрев картину, я обнаружил, что она подписана другим художником — Александром Прокофьевым. Я поставил об этом в известность аукционный дом. Меня попросили не волноваться и позвонить через неделю, потом — через три месяца (типа все ушли на летние каникулы), а пока произвести экспертизу в России. Я оплатил недешевую экспертизу, хотя особой нужды в этом не было: она установила и без того вполне очевидный факт, что подпись на картине не соответствует имени и фамилии, означенным в описании лота. Но форма есть форма, и я переслал экспертное заключение аукционному дому. Там с ним ознакомились и ответили, что не видят препятствий к тому, чтобы я вернул работу назад. То есть все шло по стандартной схеме (мне и прежде приходилось возвращать покупки). Снова оплачиваю страховку, упаковку, транспортировку. И жду, когда закончатся летние каникулы.

Наконец мне сообщили, что для решения моего вопроса ждут приезда Владимира Александровича Петрова.

В: А какое отношение имеет наш известный специалист по русскому искусству XIX века к этой скандинавской фирме? В этом деле он выступил в качестве третейского судьи?
О: Нет, не третейского. Мне было сказано, что г-н Петров является экспертом аукционного дома, что именно он производил экспертизу русских вещей, выставленных на торги, что именно им были составлены аннотации к лотам (как в печатной, так и сетевой версии). Я ответил, что лично к г-ну Петрову не имею претензий (ну допустил он описку в имени художника), я ведь просто хочу вернуть работу аукционной фирме и получить обратно деньги.

Аукционный дом принял решение не возвращать мне деньги на том основании, что их эксперт считает: живописец с фамилией Прокофьев мало что значит для русского искусства

Но дело в том, как я потом понял, что я не ко времени выступил со своими претензиями. С середины нулевых годов у западных аукционных домов стали образовываться завалы русских вещей. Очередной бум на русское искусство привел к тому, что количество предлагаемых работ утроилось. Среди них хватало и сомнительных во всех отношениях. Поэтому участились случаи возвратов. Нормальный в обычное время механизм возврата начал захлебываться. Если бы аукционные дома стали принимать обратно все «отказные» работы и взамен выплачивать деньги, то, вероятно, возник бы вопрос об их рентабельности. Получилось так, что я попал как раз в тот момент, когда почти все аукционные дома стали «огрызаться», особенно если претензии предъявлял клиент из России (ну как он будет судиться с нами по нашим законам?). Так вот, аукционный дом после консультации с Владимиром Петровым принял решение не возвращать мне деньги на том основании, что их эксперт считает: живописец с фамилией Прокофьев мало что значит для русского искусства позапрошлого века, это, дескать, художник второго или даже третьего ряда. В связи с этим принципиальной разницы в деньгах и в художественном качестве между работами Алексея и Александра Прокофьевых не существует. А раз так, то о каком возврате может идти речь? Это «искусствоведческое» обоснование довели до моего сведения, а заодно рекомендовали в будущем самому приезжать на торги, чтобы иметь возможность лично осмотреть работу.

В: Как вы на это отреагировали? Подали в суд?
О: Я послал главе аукционного дома официальное письмо, в котором заметил, что фирма занимается обыкновенным подлогом, а заодно просил объяснить, зачем тогда были нужны экспертиза и дорогие пересылки картины туда и обратно. В высшем руководстве фирмы мне ответили, что в принципе не возражают против возвращения денег, и при этом перенаправили все в тот же «русский отдел». Круг замкнулся. Я уже говорил о том, что значит судиться с западным аукционным домом, а потому не стал затевать тяжбы, поскольку картина с учетом еще одних расходов по страховке и транспортировке становилась уже реально драгоценной. Можно сказать, овчинка превратилась для меня в золотое руно.