СВОЙ КРУГ. Художники-нонконформисты в собрании Александра Кроника.
М., Искусство – XXI век, 2010
Евгения Гершкович, «Мезонин»
Чужие здесь не ходят. Это Александру Кронику удалось проникнуть в очень замкнутый, герметичный мир, впускающий в себя не всякого. Молодой, двадцать с небольшим, преуспевающий адвокат в начале 1980-х стал вхож в мастерскую Михаила Федорова-Рошаля, художника из группы «Гнездо», в полуподпольный салон Виктора Романова-Михайлова. В захламленной квартире на улице Рылеева бывал Дмитрий Плавинский, постоянно обретался Анатолий Зверев. «Ну что, детуля, принес что-нибудь выпить?» — тактично спрашивал бродяга, раскладывая бумагу и краски. И прищурившись, предлагал: «Давай я тебя увековечу». Тот самый рисунок и положил начало коллекции Александра Кроника, которой сегодня уже двадцать пять лет.
Неофит мало-помалу превращался в профессионала, формировался его вкус, настраивался глаз, постепенно расширялся круг знакомств, куда уже входили Леонид Талочкин, Татьяна Колодзей, Владимир Немухин, Венедикт Ерофеев, Дмитрий Краснопевцев, Владимир Янкилевский, Игорь Санович. В квартире копились холсты, и жена художника Плавинского Маша первая сказала: «Ты можешь продолжать отрицать, но ты уже стал коллекционером». Зимой 1987 года Кроник впервые пришел в интернат на Варшавке, где содержался почти уже слепой «русский экспрессионист» Владимир Яковлев. Когда сегодня возникают споры о подлинных и поддельных «яковлевых», за советом идут к Александру Кронику, у которого в «домашнем музее» насчитывается без малого двести работ художника, включая живопись, рисунки и скульптуру. Одной из задач книги Кроник видит возможность использования ее в качестве справочника по эталонным работам Яковлева, ну и, разумеется, некоторых других художников, вещи которых к собирателю попадали из первых рук, о чем подробно повествуют подписи к иллюстрациям в каталоге-резоне. Сегодня, когда неофициальное, «другое», искусство стало хитом сезона и рынок буквально наводнился подделками, это важно. Примеры кропотливого, неспешного коллекционирования, такого рода знаточество в большой цене. Выходят книги, практически учебники по этому периоду. Одна за другой открываются выставки, на которых частные коллекционеры меряются своими собраниями, иногда составленными всего за каких-нибудь несколько лет. Но в будущее, увы, возьмут не всех.
