Елена Федотова
В 2010 году «Фейсбук» вошел в жизнь нашего небольшого арт-сообщества, распространившись подобно эпидемии. В популярную социальную сеть попали самые разные арт-деятели, в том числе и те, кто раньше был далек от виртуальной жизни. В «Фейсбуке» можно встретить и бывшего советника фонда Гуггенхайма Ника Ильина, и молодого художника Арсения Жиляева, и коллекционера Владимира Семенихина. А у Иосифа Бакштейна даже появился фальшивый аккаунт, созданный, вероятнее всего, художниками, пожелавшими сохранить анонимность.
Благодаря более закрытой системе доступа к аккаунтам, чем в Livejournal, в «Фейсбуке» все стали выступать под собственными именами: среди своих адресное общение оказалось намного привлекательнее, чем анонимное в «ЖЖ». В «Фейсбуке» произошло то, чего в «ЖЖ» не случилось, — ему удалось «подружить» наше не слишком дружное арт-комьюнити. Впрочем, сетевая дружба — всего лишь возможность обмениваться мнениями не только с тем, с кем вы регулярно выпиваете на вернисажах, но и с теми, кто не здоровается при встрече с вами в реальной жизни. Именно здесь напишут то, что никогда не выскажут вам в лицо. «Фейсбук» стал заменой «круглых столов», на которые большинство ходить просто ленится. Сетевая же форма общения позволяет обсудить насущные проблемы не сходя с дивана и практически по горячим следам. Обсуждения ярких событий нередко превращаются в интернет-баталии, разделяя юзеров на непримиримые лагеря.
«Фейсбук» действительно превратил узкий арт-мирок в настоящую деревню, где каждый знает, что, где, когда. Удобная форма оповещения о событиях позволяет, проснувшись поутру, понять, куда направиться вечером. Любой художник или организатор теперь может не тратиться на пиар, а просто разослать приглашения на выставку через сеть. Для многих «Фейсбук» стал главным поставщиком новостей, а также сплетен и слухов, то есть того, что в официальных СМИ найти не удастся. Впрочем, от обычных юзеров, живописующих свои ночные похождения, арт-юзеры отличаются узостью интересов и строчат чаще всего об искусстве: обсуждают выставки или разоблачают косяки коллег по цеху, что всегда приятно. Некоторые даже ведут блоги об искусстве, пытаясь конкурировать с настоящими СМИ. Последние порой не успевают за информированными блогерами и вынуждены давать ссылки на «Фейсбук» ньюсмейкера. В «Фейсбуке» каждый может почувствовать себя арт-критиком, а каждый арт-критик может получить независимую трибуну. Самые отважные пробуют манипулировать общественным мнением, а кому-то это даже удается.
Впрочем, в «Фейсбуке» заложена возможность пиара и для художников. Так что некоторые артисты делают из своих постов настоящие выставки, как Владислав Мамышев-Монро, который легко превращает любое событие своей жизни в арт-проект. Впрочем, основные пиар-активные деятели предпочитают форму «ЖЖ», как Марат Гельман, который активно продвигает свои проекты — в первую очередь Пермский музей — в своем блоге. Благодаря блогу Игоря Маркина и его бывших сотрудников Vikets и Henry Morgan музей Art4.ru. собрал свою аудиторию, состоящую в основном из ЖЖ-юзеров. Блог Алексея Плуцера-Сарно стал трибуной для группы «Война». Кирилл Шаманов отпиарил свой проект «Таджикс-арт». Дмитрий Врубель и Игорь Мухин стали звездами блогосферы. Напоминает о себе пламенными постами и пражский изгнанник Авдей Тер-Оганьян. Однако если «ЖЖ» был рассчитан на людей, способных писать длинные тексты или хотя бы размещать необычные фотографии, «Фейсбук» выиграл по популярности благодаря краткости постов и простоте обращения, и арт-сообщество медленно, но верно туда мигрирует.
