Илья Кабаков: «Художникам надо решить — жизнь не для меня»
Илья Иосифович Кабаков рассказал МИЛЕНЕ ОРЛОВОЙ о своем идеале художественного мира как монастыря, куда чужих не пускают.
Долгие крики
АЛЕКСАНДР БОРОВСКИЙ. 85-летие Эрнста Неизвестного, последняя, увы, книга Василия Аксенова («Таинственная страсть»), любопытнейшие записки Ирины Шварцман («Кто здесь Шварцман?»), отличная статья Григория Ревзина («Капитал от власти». — «Артхроника» № 1, 2010) — все ведет к тому, чтобы задуматься о шестидесятниках.
Рынок непонимания
ГРИГОРИЙ РЕВЗИН. Если вы случайно, время от времени, начинаете где-то в глубине души переживать, что вы не понимаете современного искусства (что, скажем, свойственно мне), то не переживайте. То, что вы его не понимаете, как раз есть указание на то, что вы его понимаете, причем верно и обратное.
Цифры не плачут
АНДРЕЙ ЕРОФЕЕВ. Радикализм — не единственное и, конечно же, не главное достоинство творческого акта. Но именно его ждут от русского художника. Чуть стоит появиться в России новому арт-радикалу, как его жадно хватают западные кураторы.
Колхоз имени Кончаловского
АННА МАТВЕЕВА. В Русском музее открылась выставка Петра Кончаловского (1876–1956). Эта масштабная ретроспектива — отличный образец того, как можно показать извилистый творческий путь художника, который застал разные времена и к каждым умел приспособиться.
Кабаковы
Критик АНДРЕЙ КОВАЛЕВ специально для «Артхроники» выбрал семь знаковых для творчества Ильи и Эмилии Кабаковых работ.
Кухня Кабаковых
МИЛЕНА ОРЛОВА. Илья и Эмилия Кабаковы — самые знаменитые современные художники, ассоциирующиеся с Россией. Скажем так, политкорректно, чтобы не обидеть Украину, откуда родом оба, и чтобы не слишком польстить Америке, где они базируются последние годы. Но, по сути, эти люди — совершенные космополиты, проводящие жизнь в салонах самолетов и гостиничных номерах, открывающие свои выставки в...
