ЕЛЕНА ГОЛУБЦОВА об одном из самых ярких явлений региональной арт-жизни в России – краснодарской группе ЗИП
В конце сентября в Краснодаре открылась выставка «Этот Цех борется за звание образцового». В данный полифонический проект включена документация акций объединения «Цех», объекты, а также практически ежедневные собрания «Цеха» и дискуссии, открытые для всех желающих.
Само название выставки – своего рода найденный объект: этот лозунг художники обнаружили над одним из цехов завода, работавшего, согласно романтическому мифу, как целостный организм, для которого жизненно необходимым элементом был каждый участник коллектива. Это воспоминание-мечта об общем деле легла в основу «Цеха» как художественного и социального проекта.
Под маркой «Цеха» представлены результаты последних нескольких месяцев активности краснодарской арт-группировки «ЗИП». Сами «зиповцы», впрочем, вряд ли согласились бы с такой формулировкой. Они настаивают на независимости и самодостаточности нового объединения, куда они якобы вошли такими же рядовыми участниками, как другие художники, а главное – не художники: журналисты, дизайнеры, архитекторы, активисты. Все эти люди собирались в течение полугода в помещении Краснодарского института современного искусства (КИСИ) для обсуждения и работы с разными актуальными художественными и социальными проблемами.
© Елена Голубцова
Результаты этой деятельности представлены сейчас уже в новом пространстве КИСИ в центре Краснодара, на бывших производственных площадях крупнейшего в регионе издательства «Советская Кубань». Археология и мифология конкретного предприятия – завода измерительных приборов, с которого географически и тематически началась группировка «ЗИП», уступают место осмыслению и практике цеховой формы существования, коллективного действия. Без этой практики невозможно функционирование завода и без нее не функционирует общество, превращаясь в те же руины, которые остались от многочисленных предприятий некогда мощнейшей индустриальной державы.
Сейчас для многих все более привлекательной становится идея восстановления социальных руин за счет объединения вокруг Большой Идеи. Однако она пока не оформлена, и ее выявление требует сейчас либо трансцендентного вектора, что традиционно для России, либо политтехнологий, создающих очередной не укорененный в жизни конструкт. И то и другое, соединяясь и расходясь, определяет сегодня будущий социальный ландшафт России. Участники «Цеха», так же как и те, кого сейчас принято называть левой молодежью (сами «цеховики», впрочем, стараются держаться от политики подальше, а на вопрос о своих взглядах отвечают: «Если ты остаешься в своем городе развивать что-то на месте, ты, по сути, уже левый»), в эту социальную хирургию не верят. А верят они в низовую самоорганизацию, в свободное объединение людей для совместного осуществления маленьких, но реальных изменений, которых требует не идеология и не искусственно созданная модель будущего, а сама жизнь.
© Елена Голубцова
«Цеховики» действуют в географическом и ценностном отрыве от столичной художественной сцены (хотя и в контакте с ней) и не болеют главной болезнью интеллигента – мыслить глобально и за всех. Они действуют именно как пролетарии, а не присваивают готовый масскультурный образ: шуруповерт и рубанок, строительные каски и жилеты – в случае «Цеха» не атрибутика «левого» толка. Они красят, колотят и строят как в выставочном пространстве, так и за его пределами, распространяя художественное высказывание на реальную социальную жизнь. «Цех» выводит искусство во внехудожественную реальность так, что оно продолжается по законам этой реальности уже независимо от авторского коллектива. Искусством становятся уже не только акции и объекты «Цеха», а вся ситуация диффузии в целом. В выставочное пространство она возвращается в виде документаций и артефактов.
В ходе акции «Маркс» кексы, испеченные Юлей Капустян, бесплатно раздавались в супермаркете до тех пор, пока участниц «Цеха» не изгнала из храма торговли охрана. Но и до ее вмешательства девушки находились в ситуации конфликта с капиталистической системой: узнав, что это не маркетинговая акция, а просто угощение, люди пугались и убегали. Акция соединила в себе черты интервенции и социологического исследования. На открытии зрители разбирали новые кексы с этажерки с портретом Маркса на вершине.
На акции «Маевка» «цеховики» покрасили заброшенный памятник Ленину в промзоне и очистили постамент от сорняков. Этот символический жест извлечения объекта из зарослей забвения вызвал ответную реакцию: вскоре после акции сотрудники близлежащих складов расчистили и благоустроили площадку перед памятником.
© Елена Голубцова
На доске информации в текстовой и графической форме зафиксированы проблемы современной молодежи – знакомства, любовь, секс, политика, недовольство жизнью и наоборот. То есть все, что обычно малюют на заборах, студенты написали и нарисовали на доске, вывешенной «Цехом» в коридоре колледжа. Доска стала воронкой, направляющей жизнь в поток стихийного высказывания. Несерьезно-экспериментальная акция «Информация» дает ключ к пониманию деятельности объединения «Цех», устремленной вовне, в социальное пространство.
В поселке Пятихатки на Черном море каждое лето проходит арт-резиденция (или, в локальной терминологии, арт-дача) группировки «ЗИП». В прошлом году ребята нарисовали зебру на шоссе, которое нужно пересечь по пути к морю, а этим летом администрация поставила знак «Пешеходный переход». Эта акция не документирована, но есть напечатанная на баннере почти в натуральную величину фотография торговой точки, которую «зиповцы» по договоренности с хозяином превратили в яркий объект. Другой пример преобразования действительности художественными средствами – проект «Выставка» в Пятихатках. На конечной остановке автобуса художники установили стол для рисования и доску для экспозиции готовых рисунков, преобразовав остановку в центр поселковой общественной жизни. Правда, ненадолго: стенд был уничтожен вандалами, которые оставили подпись «русские» (что дает основание заподозрить в них радетелей той самой Большой Идеи, которая принимает порой самые причудливые формы). Но этот инцидент был интерпретирован «Цехом» не как провал проекта, а как успех: к «Выставке» население поселка отнеслось серьезно.
Деятельность «Цеха» – не искусство формы и даже не искусство действия, предполагающего некий конечный результат, но процессуальное искусство, развернутое в пространстве и времени. Сама процессуальность также задокументирована на выставке: объектом стали рабочие материалы и эскизы экспозиции, как бы забытые на месте их создания, на фанерной доске для записи идей и предложений, которые появляются в ходе собраний «Цеха». Сколоченный для этих собраний деревянный амфитеатр-лекторий тоже является частью экспозиции.
© Елена Голубцова
Подготовленный краснодарский зритель и соучастник «Цеха» вспомнит и «Флуксус» (поток жизни – это про «Цех», хотя более детальное сравнение обнаруживает сущностные отличия двух явлений, которых, пожалуй, больше, чем сходств), и социальную скульптуру Бойса, которого «цеховики» горячо любят и которому посвятили одну из первых же лекций-дискуссий в пространстве выставки. Отзывчивые слушатели немедленно отреагировали признанием в любви к Бойсу, нанесенным на объект «Маркс». Но более близкой и значимой представляется параллель с Франсисом Алюсом, Стивеном Уиллатсом и другими деятелями «социального поворота» и эстетики взаимодействия Буррио.
В каком-то смысле «Цех» занимается реализацией метафоры, легшей в основу знаменитого проекта Алюса «Когда вера сдвигает горы», осуществленного в 2002 году в столице Перу Лиме. Тогда художник и несколько сотен волонтеров в буквальном смысле сдвинули песчаную дюну на несколько сантиметров, однако этого вполне хватило, чтобы ландшафт немного изменился. Коллективная работа и маленькие, но предельно конкретные задачи – так же действует и «Цех», меняя социальный и культурный ландшафт не абстрактного будущего, а конкретного города, в котором совсем недавно не было ничего подобного.
Всеми возможными способами, работая в разных жанрах, с разными темами и пространствами, «Цех» строит в песчаной пустыне Краснодара гору нового социально-культурного контекста: без излишнего теоретизирования, молотками и лопатами, грубо и зримо. Пока это те самые несколько сантиметров, но «Цех» – это процесс. Не ориентируясь на столичные способы изготовления «социально значимого искусства», региональные художники занимаются своим, важным для города делом. Из таких локальных эпизодов и складывается национальный, основанный на реальности культурный ландшафт.
Елена Голубцова
