Бернхард Шульц, Берлин

Новая национальная галерея, Берлин, 18 сентября 2009 – 17 января 2010

Раньше стеклянные стены залов Новой национальной галереи были завешены белыми шторами. Картинам, которые там выставляли, был противопоказан солнечный свет, столь желанный для спроектировавшего это здание Людвига Миса ван дер Роэ. Однако уже давно гардины исчезли; к сожалению, исчезла и чувствительная к свету живопись, ее переместили в подземный этаж. А наверху стали экспонировать скульптуры и временные инсталляции, а иногда залы и вовсе пустуют.

Проходя недавно мимо здания Миса, я хотел по привычке заглянуть сквозь стекло внутрь, но ничего не смог увидеть. Вид закрывали тяжелые мрачные полотна. Это были не гардины, а задники, на их фоне показывают огромные блестящие фотографии, некоторые из них можно было даже разглядеть. Заинтригованный, я решил посмотреть на них изнутри.

Все внутреннее пространство оказалось завешено этими великолепными тканями высотой от пола до потолка. На них разместились большеформатные фотографии Томаса Деманда. Они отображают — вопреки привычному представлению о фотографии — не существующую реальность, а абсолютно вымышленный мир. 45-летний Деманд является сегодня одной из суперзвезд международной фотосцены. Как и Олафур Элиассон, он работает в Берлине, снимает под мастерскую бывший фабричный склад. Именно там создает он свои странные, разноцветные, но в то же время мертвенные интерьеры из бумаги и картона, чтобы затем их фотографировать. Сюжеты могут быть абсолютно банальные — вид детской комнаты, захламленный письменный стол или просто засохший цветок на окне. Но при всей обыденности эти виды наводят ужас, как кадры «Психоза» Альфреда Хичкока. Ассоциации с жутковатым домом из этого классического триллера навевают не то чтобы мрачные, но безрадостные полотнища, на фоне которых представлены огромные С-принты Деманда, которые продаются на международных арт-ярмарках за баснословные деньги. Они столь простодушны, что зритель всматривается в них, пытаясь разгадать, что же там скрывается. В чем же заключается загадка и есть ли она здесь вообще? Названия работ не могут помочь зрителю: они настолько лаконичны, что ничего не разъясняют, а наоборот — погружают еще глубже в мир неурегулированных ассоциаций. Что, к примеру, может значить принт размером два на три метра под названием «Комната». Мы видим картину полного разгрома: сломанные столешницы, разбитые окна. Может быть, это реплика на знаменитую фотографию ставки Гитлера, сделанную после покушения на него 20 июля 1944 года?

Деманд играет с различными уровнями реальности и ее изображения. По фотографиям мы можем реконструировать реальность как минимум недавнего прошлого. Является ли она более подлинной, чем фотоизображения бумажных конструкций, созданные Демандом, — это вопрос. Притом что цель Деманда вовсе не инсталляции, а именно фотографии, фиксация реальности. Иллюзорной, бумажной, но существующей во плоти, находящейся перед глазами фотографа.

В общем, я был рад, когда выбрался из этого плотно завешенного тканью лабиринта. На улице безмятежно светило солнце.

 

Перевод с немецкого Ирины Шиповой