Ирина Кулик
Москва, 23 февраля – 27 мая 2012
У нынешней Московской фотобиеннале три сквозные темы: путешествия, кино и США. И они далеко не всегда оказываются тавтологичными. Два замечательных фильма фотографов – это новая сказка от французской фотохудожницы Сары Мун «Черная Шапочка», снятая в эстетике фильма нуар, и культовая, сделанная еще в 1962 году «Взлетная полоса» фотографа и режиссера Криса Маркера. Единственный в своем роде научно-фантастический фотороман повествует о путешествиях не в пространстве, а во времени. Сама дискретность стоп-кадров, из которых составлен фильм, идеально подходит к сюжету, герой которого попадает в прошлое или будущее лишь урывками и никогда не знает, что предшествовало моменту, в котором он оказался, и что за ним последует.
Сюжет о путешествиях в других выставках биеннале развивается разнообразно. Самая эксцентричная его версия – выставка китайца Лю Болиня «Человек-невидимка», эпопея странствий, в которых герой, чтобы оказаться где-то, перестает быть собой. Художник снимается на фоне красного флага и уличных граффити, Великой Китайской и Кремлевской стен, красных кресел оперного театра и уличного ларька с журналами. При этом одежду и лицо Болиня покрывают кропотливой камуфляжной росписью, позволяющей ему, как хамелеону, полностью слиться с окружающей средой: в Москве Болинь слился со стойкой с журналами, в том числе и с «Артхроникой».
Впрочем, среди выставок биеннале есть и классические фотоотчеты о путешествиях по более или менее экзотическим странам: Нигерии («Гиена и другие люди» Питера Хьюго), ЮАР («Бофорт Уэст» Микаэля Суботски) и, конечно же, США. «Америка. Взгляд из машины» классика Ли Фридлендера, запечатлевшая дороги штатов в двухтысячные годы, и «Нью-Йорк. 1955» культового Уильяма Кляйна еще раз свидетельствуют о том, что Америка может рассчитывать на титул самой фотогеничной страны мира. Страны, готовой предъявить себя как на ладони, с четкими текстами плакатов и вывесок, которыми подписывает свои снимки Уильям Кляйн – «Борись с коммунизмом» на уличном плакате в Бруклине или «Специальный тариф по выходным» над паркингом, – но при этом остающейся совершенно непостижимой.
Настоящим открытием биеннале, а также квинтэссенцией двух ее тем – Америки и кино – стала выставка снимков из архивов полиции Лос-Анджелеса 1920–1950-х годов. Сугубо документальные кадры, запечатлевшие вещдоки, следственные эксперименты и подозреваемых, выглядят завораживающе сюрреалистическими и оказываются кристально-чистым выражением эстетики нуара. Снимок, на котором дама с жемчужной ниткой на шее и в туфлях на шпильке бездыханно лежит, кокетливо подогнув ноги и раскинув руки, в окружении чемодана, фотокамеры, перчаток и мужской шляпы, выглядит как идеальная обложка для романа Чандлера: на самом деле это всего лишь учебное пособие, где вокруг натурщицы, изображающей жертву убийства, расположены разнообразные улики. На фотографиях из полицейского архива есть и жертвы настоящих нападений. Женщины, демонстрирующие синяки, ссадины и прочие травмы, выглядят не менее драматично, чем Нан Голдин на своем знаменитом «Автопортрете с подбитым глазом».
В полицейских архивах, конечно, есть немало жутких снимков с трупами – например, фотография двух мертвых мужчин, уронивших головы в тарелки спагетти за столиком итальянского ресторана. Но есть и немало забавного: полицейский, взирающий снизу вверх на гигантский куст марихуаны, как Джек-победитель великанов на волшебные бобовые побеги; звезда фильмов Эда Вуда Вампира, позирующая при полном параде на фоне тюремных решеток. Но куда сильнее, чем смех или страх, на выставке охватывает страстное и обреченное остаться неудовлетворенным любопытство. При взгляде на портрет «Мистера Х, жертвы амнезии», такого огненно-рыжего, что это понятно даже по черно-белому снимку, хочется верить: он смог выяснить, кто он такой. В конце концов назначение фотографии – свидетельствовать и о неразгаданных тайнах.