Ирина Кулик

Государственный музей архитектуры им. А.В. Щусева, Москва, 21 мая – 28 августа 2011

Выставка «Австрия, давай!» задумывалась как ответ на выставку «Давай! Современное искусство из России», сделанную в 2002 году и показанную в Вене, Берлине и Чебоксарах. Ее концепция принадлежит Питеру Ноеверу, а идея — директору австрийского культурного форума в Москве Симону Мразу. Совместный проект Музея архитектуры им. А.В. Щусева и венского Музея прикладного искусства возник в эпоху, уже минувшую для обоих музеев, — когда МУАР возглавлял покойный Давид Саркисян, а MAK — Питер Ноевер, чья досрочная отставка в марте этого года стала одним из главных международных арт-скандалов. Тогдашние директора обоих музеев охотно выставляли на своих площадках непрофильное, казалось бы, и для Музея дизайна, и для Музея архитектуры современное искусство. Элегантно минималистская экспозиция, оставившая старинную анфиладу МУАРа приятно пустынной, тем не менее вместила новые, часто сделанные специально для Москвы работы около двух десятков авторов, представляющих все поколения, действующих на современной австрийской арт-сцене, — от исполненных по-прежнему неукротимой энергии неоэкспрессионистских полотен патриарха венского акционизма восьмидесятишестилетнего Отто Мюля до коллажей и графики родившейся в 1981 году Зениты Комад. В отличие от российской «Давай!» австрийская выставка охватывает не только современное искусство, но и дизайн и архитектуру — почти как в проектах вроде «Москва — Париж», только здесь исследуется не история, а животрепещущая актуальность. Причем отличить чистые искусства от прикладных получается не сразу. Изящные, как ювелирные изделия, и фантастические, как небоскребы «Города Россия» Павла Пепперштейна, архитектурные макеты Георга Дриндля с названиями типа «Подвешенное доверие» или «История лавирования» — проекты не художника-фантаста, но действующего, отнюдь не бумажного архитектора. Кунсткамерного великолепия деревянный трон, покоящийся, как паланкин, на спинах двух резных собак, — не косящий под реликт неизвестного времени и племени арт-объект, но работа практикующего дизайнера Стефана Загмайстера. В обстановке, созданной в духе «эстетики взаимодействия», в гостиной-читальне стулья и диваны с подушками из африканских узорчатых тканей — объекты лауреата почетного «Золотого льва» нынешней Венецианской биеннале, создающего абсурдистские скульптуры и объекты художника Франца Веста, сочетаются с творениями студии дизайна Walking-Chair, создавшей, например, нарядные, блестящие абажуры из упаковок от таблеток, а также вполне работающие, несмотря на свой диковинный вид, музыкальные инструменты: например, электрогитару «Птица», напоминающую разросшееся до внушительных размеров творение не слишком прилежного участника кружка детского творчества. Известный модельер Хельмут Ланг на выставке представлен не имеющей никакого отношения к моде инсталляцией «Формы жизни» — покоящимися на полу плитами из растрескавшейся черной смолы. Дизайн и современное искусство на выставке сливаются воедино, но вовсе не потому, что произведениям искусства уготована роль предметов роскоши. Напротив, дизайн и архитектура предстают в концептуальных, самоироничных, нарочито непрактичных формах, а выставка оказывается не демонстрацией достижений «материальной культуры» Австрии, а вызовом рутинному здравому смыслу. Вызовом, в который вложена вся удаль призыва «Давай!».