Милена Орлова

Крупнейшая итальянская художественная ярмарка, проходящая с 1974 года в Болонье в конце января, в духе времени изменила свой формат, превратившись в целый фестиваль современного искусства. Помимо собственно ярмарки (200 галерей), в программе Arte Fiera значилась масса других событий — тут и «белая ночь» галерей, и проект паблик-арта Art First, и музейные выставки, и мировая премьера нового сочинения «Дневник души» эстонского композитора Арво Пярта в сопровождении видео Билла Виолы. Но даже в этом разнообразии было заметно русское присутствие.

Кто не пробился на премьеру Пярта — Виолы в одной из болонских церквей, мог утешиться на стенде одной из нью-йоркских галерей. «Кабинетный» вариант известной инсталляции Билла Виолы, отсылающей к сюжету Всемирного потопа и нашумевшей на Венецианской биеннале три года назад, продавался за €250 тыс. Такую цену, учитывая, что работа сделана в пяти экземплярах, можно объяснить только выдающейся репутацией мастера мирового видеоарта. Вообще цены на американское искусство, которого на ярмарке было не так уж много, заметно выше цен на европейское. Так, самой дорогой работой на Arte Fiera была большая картина нью-йоркского граффитиста Жан-Мишеля Баския 1980-х годов (€3 млн), в то время как самым дорогим европейским классиком XX века на ярмарке оказался Джорджо де Кирико (его метафизический пейзаж 1912 года предлагался за €1,6 млн), а так ценимые советскими нонконформистами 1960-х «тихие» натюрморты болонского отшельника Джорджо Моранди можно было приобрести за €500–600 тыс.

Фигурировавшие на многих стендах произведения классиков послевоенного итальянского авангарда — «Ловушки» Даниэля Споэрри (поставленные на попа крышки столов с приклеенным на них антуражем нехитрых трапез), драматичные раны-разрезы на картинах Лучио Фонтана, разбитые венецианские зеркала в золотых рамах от Микеланджело Пистолетто — оценивались в диапазоне от полумиллиона до миллиона евро. И хотя, конечно, главным товаром болонской ярмарки был интеллигентный европейский модернизм, некоторые галереи не брезговали и местными аналогами нашего соцреализма (одна такая вещица о буднях моряков 1942 года стоила €40 тыс.), — а куда деваться, если даже в постоянной экспозиции Музея современного искусства Болоньи (MAMBA) главный хит — это краснознаменные «Похороны Тольятти» 1974 года самого прогрессивного по версии советских искусствоведов итальянского живописца Ренато Гуттузо. Впрочем, к ярмарке музей подгадал ретроспективу совсем другого левака-социалиста — Жильберто Зорио, не слишком знаменитого у нас представителя итальянских «бедных», то есть арте повера: его пятиконечные звезды из металлических планок могут буквально убить зрителя наповал — через контуры время от времени проходит электрический разряд. Но на ярмарочных стендах те же вещи выглядят безобидными дизайнерскими кунштюками — такова участь любого радикализма на рынке.

Хотя есть и обратные примеры. Главным хитом на стенде базирующейся в Лондоне галереи Sprovieri оказалась гигантская витрина со сверкающими металлическими предметами неизвестного назначения, подписанная именем знаменитого дизайнера Этторе Сотсаса, чья печатная машинка «Оливетти» признана шедевром промышленного дизайна XX века. «Подержите это в руках, — хозяин галереи протягивает мне цилиндр. — 15 кг чистого серебра и всего €45 тыс.» Если считать эту элегантную болванку скульптурой, то и в самом деле недорого. Кстати, галерист — племянник известного коллекционера Паоло Спровьери, покупавшего советское перестроечное искусство. Но после смерти коллекционера наследники не пошли по его стопам — «русскими мы сейчас не занимаемся», говорит Спровьери-младший. И это довольно странно слышать, учитывая явную моду на современных русских художников среди итальянских галеристов.

Доля русского в интернациональном ярмарочном наборе, может, и поменьше китайской, но все же весьма весома, и это при полном отсутствии галерей из России. В смысле международного представительства Arte Fiera демонстрирует убедительную пропорцию — треть из двух сотен галерей иностранные: из Лондона, Барселоны, Берлина, Хельсинки, Майями и других центров. Более того, в случае с Италией понятие национальной галереи относительно, некоторые галереи с итальянской пропиской имеют иностранные филиалы, и очень многие не ограничиваются продвижением «своих». Вот, например, Continua из Сан-Джиминьяно работает еще и во Франции и в Пекине, а стенд ее поистине космополитичен — тут и Аниш Капур, и Субодх Гупта, и Недко Солаков, и еще два десятка мировых звезд вплоть до четы Кабаковых.

Русскому глазу удивительна и еще одна особенность итальянского арт-рынка, а именно его принципиальная децентрализация. Галереи разбросаны по всему «сапогу» — не только в очевидных Милане и Риме, но и в таких крошечных городках, как Роверето (с десятью тысячами жителей). Трудно вообразить такую картину на какой-нибудь «Арт-Москве» — идешь, а по обе стороны галереи из Воронежа, Твери, Углича и Вереи и у всех отборное «контемпорари», причем и из Италии тоже. А на Arte Fiera такого сколько угодно.

Галерея Melesi из города Леко полстенда отдала работам Дмитрия Александровича Пригова — на стенах его газетные коллажи, а под стеклянным колпаком, как драгоценности, консервные банки со стихами (€20 тыс.). Выясняется, что галерея давно сотрудничала с ныне покойным классиком соц-арта. А вот миланская Pack взялась за русских недавно, но основательно — кроме «иконостаса» с фото мертвых обезьян Олега Кулика, у них и емкость в виде доллара, заполненная нефтью Андрея Молодкина (€145 тыс.), и инсталляция из светящихся трубок Петра Белого, вроде той, что была показана на выставке номинантов премии Кандинского в Москве. (Петр Белый, кстати, в большом фаворе у итальянских критиков, может, потому, что напоминает им родных артеповеристов?). Русскоговорящая сотрудница галереи посетовала на слишком высокие цены, которые назначают за свои работы наши звезды: «Их ведь тут никто не знает, так, слышали имена», — но обещает, что ярмаркой дело не ограничится: «На днях мы открываем первую серьезную ретроспективу Олега Кулика», — очевидно, для этой девушки все выставки Кулика в России как бы не в счет. Полна энтузиазма и Нина Колантони (галерея Nina Lumer) из Милана — она выступала в разделе молодых галерей и на небольшой стенд ухитрилась впихнуть и Константина Батынкова, и Александра Бродского, и Валерия Кошлякова, и это не считая видеороликов «Синего супа» и Виктора Алимпиева. Работы, правда, маленькие, но таковы условия игры: молодые галереи (не старше пяти лет) не должны продавать произведения дороже €10 тыс., вот и приходится мельчить, художники-то сами по себе крупные. Нину можно было встретить и на вернисаже русской выставки Imperfetto, ставшей частью большого арт-фестиваля, организованного городом к ярмарке.

Русскому глазу удивительна децентрализация итальянского арт-рынка. Галереи разбросаны по всему «сапогу» — не только в Милане и Риме, но и в таких городках, как Роверето с десятью тысячами жителей

Выставку затеяла 22-летняя Дарья Хан, университетская воспитанница Андрея Ковалева, пригласившая шестерых московских художников «обжить» пустующее палаццо, которое, по словам Дарьи, предоставили ее друзья, а точнее — друг, представитель одной из аристократических болонских семей. Тема выставки — «Несовершенство» — была продиктована местом (дворец ожидает капремонта) и обладала ровно той долей необязательности, которая нужна, чтобы свести вместе таких разных персонажей, как Кирилл Асс и Максим Ксюта, Аннушка Броше и Роман Сакин. Впечатляющую инсталляцию, посвященную двум болонским знаменитостям — Моранди и Аристотелю Фиорованти, — нарезал из красной ковровой дорожки Ростан Тавасиев. Но лучший зал (по старшинству) отдали Дмитрию Гутову, где он воспроизвел свою работу, показанную на Московской биеннале в «Гараже», — супрематический камуфляж, но по всеобщему признанию, с гораздо большим успехом — на сей раз он был «надет» на роскошный живописный плафон. Юная куратор была счастлива — казалось, что из пятидесяти тысяч посетителей ярмарки как минимум пятая часть заглянула и на русскую выставку.

В общем, нашим галеристам стоит призадуматься о поездке в Болонью, не то итальянские коллеги по дружбе расхватают наших лучших художников.