Александра Новоженова
Московский музей современного искусства, Москва 8 декабря 2010 – 29 мая 2011
Новая постоянная экспозиция на Петровке «детская» лишь условно. Она адресована в первую очередь взрослым, не готовым к тяготам восприятия «проклятых вопросов» современного искусства, которые оставляют в книге отзывов музея возмущенные записи. Книга отзывов выставки «Если бы я только знал!..» говорит о том, что зритель оттаял. Произошло это только тогда, когда с ним поговорили не «шибко умные» авторы высоколобых экспликаций, а добрые воспитатели, которые совершенно не собираются спорить с тем, что он «тоже так умеет».
Первый зал — главная удача выставки. Он оформлен как школьный класс, где, сидя на низеньких стульчиках за партами, глупо хихикая, смотришь на репродукцию «Черного квадрата», висящую над грифельной доской между Пушкиным и Толстым. Школьники не рассуждают о том, почему Пушкин — первый поэт, может, пора поверить учителю на слово, что «Черный квадрат» — великое произведение? Так, вжившись в роль доверчивого ученика, зритель отправляется в путешествие по экспозиции. Выясняется, что больше всего восторга у него вызывают залы-аттракционы, где позволено рисовать, фотографироваться или тыкать пальцем в айпэды. Что касается самих произведений, выбранных в основном из коллекции ММСИ, то они не очень годятся для такого арт- букваря: им недостает азбучности и незаменимости в том смысле, в котором «арбуз» незаменим, чтобы проиллюстрировать «А», а «Ю» немыслимо без «юлы».
Так, для раздела «Видео» не нашлось ничего лучше, чем крайне невнятная работа Якова Каждана Happy End, где дети интересуются у экскурсовода, нельзя ли переключить канал. В зале перформанса в центре внимания совсем неочевидная работа Елены Ковылиной, где она в образе лауреатки конкурса Чайковского разбивает в щепки скрипку. Обрамляют ее почему-то коллажи Константина Звездочетова и видео про инопланетян Андрея Бартенева. В разделе «Медиа» в силу своей интерактивности хорошо пришлась работа «Коммутация» Владислава Ефимова и Аристарха Чернышева, в которой, переключая проводки из гнезда в гнездо, можно всячески искажать фигуры художников. В фотозале — с миру по нитке набранный хаос: чистая фотография перемешана с фотографией художников, авторская — с анонимной, а больше всего места отдано не мэтрам, а серии Надежды Анфаловой с последней молодежной биеннале. Самый яркий и «детский» по набору вещей зал посвящен объекту. Кураторы объясняют тут, что искусство делается из всего подряд. Но возникает некоторая путаница между реди-мейдом, вещью и объектом: вперемежку показаны пинг-понг с Эйнштейном «Синих носов», поролоновый мотоциклист Сергея Шеховцова, скульптура «Летать выше, летать ровнее» Бориса Орлова и парочка невесть как затесавшихся сюда ассамбляжей французского классика Армана.
Зато завершается история так же логично, как и начиналась — залом «Что они сделали с картиной?», в котором современное искусство узаконено уже не как школьная истина, а как предмет академического изучения: взойдя на преподавательскую кафедру, можно нажимать кнопки, по очереди освещая висящие в нишах «полотна». Кованую решетку Анны Желудь, плюшевого жирафа Ростана Тавасиева, намалеванную на холсте цитату из Троцкого Давида Тер-Оганьяна и так далее. Умиротворяющий голос лектора, звучащий в записи, окончательно убеждает наивного посетителя в том, что повода для волнений нет, и то, что он видит, — действительно искусство.
