НОНКОНФОРМИСТЫ
М., «Виртуальная галерея», 2009
Евгения Гершкович
В первых строках предисловия автор предупреждает читателя: перед вами не учебник неофициального искусства 1960-х годов. Но это именно что учебник, адресованный молодой аудитории, которая, по мнению все того же автора, ныне сотрудника ГМИИ им. А.С. Пушкина, мало посещает выставки.
Такие книги о нонконформистах теперь возможны — эпоха уже вправе считаться былинной вместе со своими героями. Кто-то из них умер, кто-то жив, кто-то, чьи работы достигли высшей позиции вечерних аукционных торгов, — баловень судьбы. Пафос культуртрегерства пронизывает текст.
Книга — образец радостной критики и бережного отношения к персонажам, утвердившимся в статусе национального достояния и постепенно переползающим в вечность. Прошлый век, как никак. Разжеван для профанов, до мелочей прописан исторический контекст с судьбоносной выставкой 1962 года в Манеже и посещением ее «отцом оттепели» товарищем Хрущевым, мастерскими на Сретенском бульваре, рассадником свободомыслия в Тарусе, подпольными студиями и Горкомом графиков на Малой Грузинской. Особый аромат богемной жизни страны после ХХ съезда КПСС — стиляги, бульдозеры на пустыре в Беляеве, квартирные выставки — сдобрен анекдотами про художников, этих чудиков, только юродством спасавшихся в хищном советском мире: Василий Ситников носит вериги, а у Владимира Вейсберга вся грудь изрезана бритвой.
Патинированные временем нонконформисты выступают героями романтических преданий. Будто бы прадед Лидии Мастерковой зимними вечерами ходил в лес кормить волков, да и саму Лидию всю жизнь окружали животные: дикие орлы слетались к ее ногам во французском Сен-Лоране, где художница доживала последние дни. Владимир Немухин делал кисточки из собственных волос, выстригая пряди пышной шевелюры. Анатолий Зверев писал портреты огрызком свеклы. Рабины изо дня в день питались одной килькой и селедкой, предварительно зарисовывая свою нехитрую снедь. Жизнеописание лианозовской группы вообще больше смахивает на народную сказку, не хватает разве что традиционного зачина вроде «жили-были в одном микрорайоне на севере столицы…».
Понятный, как и обещано в начале, доступный среднему читателю язык. И, как заведено в хороших учебниках, каждому из шестидесятников — Юло Соостеру, Эрику Булатову, Владимиру Яковлеву, Александру Харитонову, Эдуарду Штейнбергу, Дмитрию Плавинскому, Борису Жутовскому, Дмитрию Краснопевцеву, Владимиру Янкилевскому, Вячеславу Калинину, Олегу Целкову — посвящается отдельная глава. Не удостаивается таковой лишь Илья Кабаков, хотя в книге художник многократно упомянут. Но уж кто-кто, а он вниманием не обойден. Биографические обзоры с комментариями и воспоминаниями современников завершаются анализом творческого почерка. Каждая из глав иллюстрирована солидным массивом работ, преимущественно из частных собраний.
Однако когда вглядываешься и вчитываешься, все получается как-то уж очень благостно и прелестно. И признаться, возникает некоторое опасение, что молодежь, о которой тут хлопочут, не сразу сориентируется, почему эта живопись, теперь уж не слишком шокирующая глаз, истово противостояла официозу и отчего эти художники были столь гонимы властью.
