Арсений Штейнер

Аукционный дом Phillips de Pury решил откликнуться на новые социально-экономические реалии. Прошедшие в Лондоне торги BRIC объединили художников из четырех стран, которые к 2050 году наверняка покажут миру, как надо жить.

Аббревиатура BRIC уже несколько лет употребляется для обозначения быстро развивающейся экономики Бразилии, России, Индии и Китая. Если верить прогнозам, то уже к 2050 году эти четыре страны, богатые природными и интеллектуальными ресурсами, экономически превзойдут государства G7 (США, Великобританию, Францию, Германию, Японию, Италию и Канаду). Художественный рынок этих стран также стремительно растет. Пока что в этой области отстает Индия, но и там недавно открыт первый Музей современного искусства, а несколько художников уже хорошо известны на Западе. Аукционный дом Phillips de Pury 23–25 апреля в первый раз провел общий для искусства стран развивающихся экономик аукцион.

Первый же день торгов принес славу России. Продана за £713 тыс. картина Эрика Булатова «Вход–Входа нет» 1995 года, версия той, которая хранится в Центре Помпиду. Приобретатель — коллекционер из России, участвовавший в аукционе по телефону. Булатов уже ставил рекорды на Phillips: в 2008-м знаменитая картина «Слава КПСС» 1975 года была куплена более чем за миллион фунтов.

Первый раз совместная работа Комара и Меламида преодолела планку в $1 млн

Повезло также Виталию Комару и Александру Меламиду. В 2007 году на аукционе Phillips de Pury диптих Комара и Меламида «Голубая чашка» (1985–1986) был продан вдвое дороже эстимейта — за £156 тыс. А на этот раз их ранняя вещь «Встреча Солженицына и Генриха Белля на даче у Ростроповича» 1972 года превысила эстимейт впятеро. Работу, на которой изображено «все, что любят либералы в Москве», приобрел по телефону за £657 тыс. все тот же россиянин. У холста долгая история: в 1976 году он экспонировался на первой зарубежной выставке Комара и Меламида в нью-йоркской галерее Рональда Фельдмана. Теперь в первый раз совместная работа соц-артистов преодолела планку в $1 млн. Конечно, это повлияет на отношение к cоло-проекту Александра Меламида Oh my God, который Phillips de Pury покажет в конце мая – начале июня. За неимением новых Солженицыных и Ростроповичей Меламид без Комара пишет портреты звезд хип-хопа, раввинов и русских олигархов.

Русские и китайцы пока уверенно обгоняют бразильских и индийских коллег. Тем недостает кровавой истории и харизматичных властей. «Надежда индийского искусства», самый известный на Западе национальный художник Субодх Гупта провалился на аукционе. Его монументальная живопись с кастрюльками и бидонами из серии The Idol Thief («Идеальный вор») — кухня, по замыслу художника, иллюстрирует «драму индийской жизни» — с эстимейтом всего чуть ниже картины Булатова (£320–380 тыс.) не нашла покупателя. Днем раньше торгов Phillips в Нью-Йорке случился благотворительный экологический аукцион Christie’s «Для спасения Земли», на котором скульптура Гупты Melting Meteor («Плавящийся метеор») заняла второе место по вырученной цене после шелкографии Дэмиена Херста. Индийская пресса торжествует, но молчит о том, что эстимейт скульптуры из латуни и нержавеющей стали был более чем в два раза выше.

Индийская волна на мировом художественном рынке только недавно началась, а китайская растет и дорожает с 2005 года. Меняется только ее тон. Агрессивные спекуляции на тему культурной революции и вызванных ею страданий китайского народа понемногу перестают быть главной составляющей китайского современного искусства. Острополитические сюжеты не очень хорошо продавались на Phillips. Из трех работ бессменного лидера китайского соц-арта Ван Гуанъи (две из которых шли на первых вечерних торгах) продана только одна по цене, лишь немного превышающей верхнюю планку эстимейта, — £169 тыс. Видимо, образы маоистской пропаганды, которые сочетаются у Ван Гуанъи с западными логотипами, поднадоели коллекционерам. Остались непроданными также изображения солдатов и солдаток Шэнь Чи и портрет Сталина кисти Чжао Ганя. Но китайцам рано унывать: национальный соц-арт пробил им дорогу на западные торги, настало время применить тактическое оружие — декоративность. Нашел нового хозяина веселый, будто для украшения детского сада, увенчанный фигурой Мао алтарь кока-колы братьев Ло из серии Welcome to the most famous brand («Добро пожаловать к самому знаменитому бренду»). Эта работа сделана в их фирменном стиле: эмалево-лакированная бутылка колы, батарейки Сони, гамбургеры и неизменная фигурка великого кормчего и китайчат-ангелочков. Многофигурный коллаж Ху Цземина Raft of the Medusa («Плот “Медузы”») ушел за £10 тыс.

В Китае авангарда как бы не было вовсе до 1989 года, а для Бразилии и Индии бэкграундом современного искусства выступает национальный колорит, поэтому только русское искусство было представлено на торгах в исторической перспективе от первого авангарда до Георгия Острецова и Алексея Костромы. Из пяти фотографий Александра Родченко проданы только две с узнаваемыми лицами — портреты Владимира Маяковского и Лили Брик. Никому не понадобились довоенные фото советских репортеров. Только серия винтажных отпечатков Евгения Халдея (она включает вариант «Знамени Победы над Рейхстагом») сменила владельца. Выставленный на продажу второй авангард смотрелся очень убедительно и монолитно, без его поддержки русское искусство откровенно проиграло бы энергичным китайцам. На первых вечерних торгах, которые вел сам руководитель аукционного дома Симон де Пюри, было всего 32 лота — главные хиты от каждой страны BRIC. Самые свежие русские работы из хитов — «Русский революционный фарфор» Александра Косолапова и три фигуры из серии «Рождение героя» Гриши Брускина — датируются 1990 годом. Одна из фигур, та, которая держит лозунг «Социализм непобедим», напечатана на четвертой обложке каталога. Это дань уважения не современному русскому искусству, а истории. Приоритет остался за русскими, но теперь красная погремушка соц-арта попала в надежные руки китайских товарищей.

ВЕСНЫ ГОНЦЫ НА  Sotheby’s и Christie’s

Аукциону Phillips de Pury предшествовали традиционные весенние русские торги Sotheby’s (21–22 апреля) и Christie’s (23 апреля) в Нью-Йорке. Самыми дорогими лотами Christie’s стали «Визит ламы» Александра Яковлева и «Возвращение с пленными» Александра Сведомского, они ушли за $170 500 каждая. Топ-лот Christie’s картина Константина Маковского «Возвращение с прогулки» (1907), оцененная в $400–600 тыс., не добрала $50 тыс. до нижнего эстимейта и осталась непроданной. Зато проданы почти все работы Давида Бурлюка. Две работы 1960-х годов Оскара Рабина «Мадонна и Лианозово» и «На могиле Сидора Поликарповича» неизвестный нью-йоркский коллекционер приобрел за $68 500 каждую. Самые дорогие на аукционе предметы прикладного искусства, в том числе гигантскую вазу Императорского фарфорового завода с росписью Франца Крюгера, оцененную в $700–900 тыс., и другие предметы царского быта никто приобрести не пожелал. Всего выручка Christie’s составила $4,9 млн. Самым интересным предложением на русских торгах Sotheby’s была коллекция Якова Перемена. После смерти коллекционера в 1960 году о ней ничего не было известно. Собрание из 86 работ одесских авангардистов Товарищества независимых художников продавалось оптом. Покупатель заплатил за коллекцию Перемена без малого $2 млн. Обильно продавался Павел Челищев: «Портрет Рут Форд» ушел за $986 500, что в пять раз выше эстимейта. Два дня торгов принесли Sotheby’s $13,6 млн.

К компании Олега Целкова, Олега Васильева и Алексея Сундукова, цены на которых растут (картину Сундукова «Смысл бытия» купил на знаменитом аукционе Sotheby’s в Москве в 1988 году коллекционер из Нью-Йорка Эдуард Нахамкин, а на Phillips она попала из гонконгской галереи Sсhoeni, которая занимается именитыми китайскими художниками) присоединяется Анатолий Осмоловский. Его «Хлеба» принесли рекордный урожай в £47 750. Это существенно меньше нижней границы эстимейта (£60 тыс.), но все же вчетверо больше, чем стоимость «Хлебов» на лондонской «русской неделе» в июне прошлого года (скульптура из серии 2007 года была продана на Sotheby’s за £11 тыс. при эстимейте £10–12 тыс.). Удачная идея соединить хлеб и зрелище продолжает приносить дивиденды бывшему радикалу. Деструктивные пейзажи Оскара Рабина — черные лужи перед покосившейся церквушкой 1967 года и джерсийские помойки 1985-го — на Phillips не продались. Правдивыми они, наверное, быть не перестали, но в однополярном мире такие пейзажи не нужны.

Вклад России в более чем семимиллионную выручку аукционного дома — £2,3 млн, из них больше половины принесли два лота: Булатов и Комар–Меламид. Они открывают список из десяти самых успешных лотов за первый день торгов. Больше русских имен в нем нет. Следом идут давно покойная бразильянка Лигия Кларк, индийцы Джитиш Каллат, ТВ Сантош и пять китайцев.

Перед аукционом в галерее Саатчи прошла недельная выставка лотов. Всякий любопытствующий мог разглядеть, что искусство стран BRIС не обезьянничает, а наступает на пятки западному. Но совсем не дружно. Впереди всех мобильные китайцы, у которых есть свой мощный внутренний рынок, а на экспорт они готовы делать все что угодно. Надоест Западу Мао, сидящий на кока-коле, переключатся с соц-арта на что-нибудь другое. Концептуализм с буддийским душком, например, беспроигрышная тема. В хвосте — недавняя колония белого человека Индия, которая пока мечется между национальным колоритом и глобалистской всеядностью. А в середине Бразилия, аморфное искусство которой поддерживают немногие фигуры уровня Вика Мюниса и Себастьяно Сальгадо, и Россия. Современные художники России выглядят необязательным довеском к жирному куску авангарда ХХ века. Но это пока. Подождем до 2050 года.