Ирина Кулик
Московский музей современного искусства. Москва, 8 июня – 30 октября 2011
IVAM – самый старый в Испании музей современного искусства, он открылся в 1989 году, за 8 лет до Музея Гуггенхайма в Бильбао, за год до мадридского Reina Sofia, и, судя даже по московской выставке, стал образцом для этих более молодых испанских арт-институций. Даже гастрольный вариант экспозиции IVAM выстроен не как парад шедевров-аттракционов, но как на редкость внятное и нетривиальное изложение истории искусства ХХ века, а то, что на выставке нет многих хрестоматийных классиков, делает ее только интереснее. «Шедевры ХХ века» в ММСИ выглядят не столько как постоянная музейная экспозиция, сколько как концептуальный кураторский проект – так не рассказывают, но переписывают историю искусства на биеннальных выставках.
Куратор московской выставки Франсиско Хараута в статье для каталога пишет, что его не слишком интересовало фигуративное искусство, и намечает историческую ось экспозиции – от абстракции первой половины века к минимализму и концептуальному искусству. Исторический авангард – также искусство не столько форм и образов, сколько идей.
Конструктивизм представлен коллажами Родченко и отличной, хотя и поздней, 1946 года, скульптурой участника Баухауза Ласло Мохой-Надя «Леда и лебедь», висящей в воздухе плексигласовой конструкцией. Сюрреализм – не живописью Сальвадора Дали, казалось бы, неизбежной в испанской коллекции, но порядком замыленной, а ассамбляжем американца Джозефа Корнелла, чьи работы крайне редко можно увидеть в музейных коллекциях за пределами США, его фирменным объектом, похожим и на детский секретик и на макет театральной декорации. Корнелл не канонический сюрреалист, скорее примечательное «звено эволюции» между дадаизмом и поп-артом, и эти два течения на выставке также представлены небогато, но изобретательно: тиражной, но малоизвестной вещью Марселя Дюшана – фотографией «Ветровой клапан», одной из «запчастей» для фантазматической машинерии «Большого стекла», коллажем немецко-нидерландского дадаиста Поля Ситроена из цикла «Метрополис», некогда вдохновившего одноименный фильм Фрица Ланга.
Поп-арт в IVAM также неожиданный. Тут нет Уорхола, зато есть англичанин Ричард Гамильтон, официально считающийся автором самого первого произведения поп-арта в истории искусства ХХ века, а также отличный объект «Тени» Роберта Раушенберга 1964 года, что-то вроде «волшебного фонаря» из нескольких рядов прозрачных пластин с наслаивающимися друг на друга изображениями. А итальянец Лучо Фонтана, известный своими взрезанными полотнами-монохромами, представлен вещами, о которых читать доводилось чаще, чем видеть их живьем, – «Пространственными концептами» 1955 года, металлокерамическими раскрашенными рельефами, почти гротескными в своей исступленной модернистской зрелищности.
Что же до современного искусства, то тут нашлось место не только тиражным вещам – видео Брюса Наумана или фотофрагментам Ричарда Принса, но и масштабной и очень знаменитой инсталляции Кристиана Болтански «Хранилище мертвых швейцарцев». Испанцы не поленились привезти в Москву множество скульптур, причем не только интерьерных, но и поставленную во дворе ММСИ композицию Ричарда Серры 1969 года. А также обширную подборку работ испанского классика Хулио Гонсалеса – музей в Валенсии обладает самым большим собранием работ этого мастера, за свою карьеру попробовавшего множество разных эстетик, от почти академических фигуративных рельефов до дадаистских объектов. Собственно испанское искусство на выставке IVAM представлено не по протокольным классикам и звездам, хотя и Пабло Пикассо, и Антони Тапиес присутствуют, но по вписанности в единый, мировой художественный процесс – так что рядом с Гамильтоном оказывается и испанский поп-артист Эдуардо Арройо. И вот это умение мыслить своих художников как часть интернациональной истории искусства – именно то, чему нашим музеям современного искусства стоит поучиться у выставки из IVAM.
