На вопросы «Артхроники» отвечает ЕКАТЕРИНА ЛУПАНОВА, художник-участник спецпроекта по поддержке молодого искусства «Старт» на «Винзаводе»

Учились ли вы современному искусству и показывали ли где-нибудь свои работы до выставки на «Старте»?

Я закончила Полиграф. В моем дипломе написано «художник-график», но это не имеет никакого отношения к реальности. В университете меня интересовали макетирование многостраничных изданий и разработка шрифтов. В определенный момент стало понятно, что у этих занятий есть своя граница, дальше которой идти некуда, поэтому моим вторым образованием стал Институт проблем современного искусства (ИПСИ).

«Почти ничего» – мой первый персональный проект. У меня скромный выставочный опыт: до ИПСИ я участвовала в одном квартирнике, а во время обучения – в нескольких групповых выставках, которые мы устраивали вместе с однокурсниками. Последней была выпускная выставка «Навстречу неизвестному», которая проходила на антресолях в ЦДХ.

– О чем ваш проект на площадке молодого искусства «Старт»?

Это сумма наблюдений за аудиосредой повседневной жизни, за той ее частью, которая выпадает из зоны внимания. В данном случае меня интересуют «побочные» звуки – те, что производятся неумышленно. Они слишком привычны, чтобы быть различимыми: сложно расслышать тиканье часов, если находишься в комнате слишком долго. Аудиорутина – такая же неотъемлемая часть повседневной жизни, как и любые другие ежедневные заботы. Рутина занимает прочное положение в жизни каждого. Не стоит недооценивать ее влияния. Мне кажется важным обращать внимание на то, с чем имеешь дело каждую секунду.

Часть экспозиции – четыре магнитофона, проигрывающие звуковой архив, собранный за несколько месяцев. Архив составляют звуки,  сопровождающие любого человека ежедневно: звук шагов, звон посуды, скрип двери. Другая часть – предметы, столь же обыденные, как и звуки: ведра, миска, пакеты. Посетителю предлагается взаимодействовать с этими предметами, извлекая из них звук.

– Что для вас важно, на что вы ориентируетесь в первую очередь?

Я стремлюсь к простоте, стараюсь не говорить загадками и не навязывать своей точки зрения, когда предлагаю материал для размышления.

– Какие художники для вас важны? Какие проекты/выставки из тех, что вы видели за последние несколько лет, показались наиболее интересными и значимыми для вас?

Несколько месяцев назад я случайно попала на хореографический перформанс Сары Микельсон «Devotion Study #3», проходивший в рамках специальной программы в MoMA. Действие, длившееся не более часа, застигло меня врасплох и абсолютно поразило. Каждая деталь была точно к месту. Это было единственным действительно мощным впечатлением за последние несколько лет.

Разумеется, было немало других качественных экспозиций, которые мне удалось посетить. Открытием для меня стала ретроспектива скульптуры Алины Шапочников «Sculpture Undone, 1955–1972», представленная в том же MoMA. Выставка «Regarding Warhol: Sixty Artists, Fifty Years» – отчет музея Метрополитен о степени влияния Энди Уорхола на искусство в целом – запомнилась мне главным образом потому, что там я впервые увидела работы звезд американского современного искусства наяву, а не в интернете.

В позапрошлом году я побывала на Стамбульской биеннале, точкой отсчета для которой послужили работы Феликса Гонзалеса-Торреса, вызывающие у меня огромный интерес.

Экспозицию Британского музея и собрание деревянной скульптуры Музея Боде я видела только однажды, но они надолго оставили след в памяти. В Москве мне запомнились «Волшебный хруст» Виктора Алимпиева и «Взвейтесь кострами!» Ирины Кориной. В ближайшее время собираюсь сходить на «Азой» Ильи Долгова.

– Что еще на вас влияет: книги, кино, музыка и т.п.?

Я смотрю мало фильмов: не хватает терпения долго усидеть на одном месте. Музыку слушаю тоже не часто. Книжки читаю, но руки редко доходят до художественной литературы. В ней меня в большей степени интересует специфический язык автора, как, например, у Платонова, Введенского, Пригова. Думаю, на меня в равной степени влияет абсолютно все, будь то погода или фильм.

– Влияют ли на ваши  проекты политические, экономические и социальные события?

Конечно, они не могут обойти меня стороной, но в моих работах нет прямого высказывания на эти темы. Некоторое время назад я готовила проект, связанный с принятием смешных законов о цензуре. За несколько месяцев, в течение которых рассматривалась моя заявка, этот проект полностью утратил свою актуальность. Законы о цензуре, конечно, никто не отменил, зато были приняты другие, менее ироничные законы, на фоне которых разговор о цензуре был бы нелепым.

Фактически я просто не успела за темпами системы, которая разоблачила себя гораздо более изобретательно и убедительно, чем я могла предложить. Сознательное воздержание от прямого разговора на эти темы кажется мне красноречивым симптомом тотальных вседозволенности и безнаказанности, в которой мы находимся.

– Важна ли для вас работа с куратором? Кем был для вас куратор, когда вы готовили выставку на «Старте»: соавтором, старшим коллегой, сторонним наблюдателем?

Это был мой первый опыт работы с куратором, мне не с чем его сравнить. По моим ощущениям, из предложенных вариантов ближе всего к истине «старший товарищ». Выставка «Почти ничего» стала моим первым персональным проектом, и мне было не известно ровным счетом ничего о процессе создания подобных выставок. Мне нужна была поддержка даже в технических вопросах, и я получала ее от своего куратора Маши Калининой.

С самого начала я была удивлена, как быстро мы договорились о том, каким должен быть этот проект. Теперь я понимаю, какой редкой удачей было совпадение направлений наших мыслей. Если у кого-то из нас возникали сомнения по деталям, мы их обсуждали и находили решение. Иногда это происходило легко, иногда нужно было разговаривать больше. Для меня самой ценной была возможность услышать от куратора мнение как от человека, который, будучи вовлеченным в процесс производства, все же видит проект со стороны.

Выставка Екатерины Лупановой «Почти ничего» открыта на площадке молодого искусства «Старт» на «Винзаводе» (Москва, 4-й Сыромятнический пер., д. 1 / 6) до 17 марта.