Сергей Никитин © Инна Иванова/Москультпрог
В Москве со 2 на 3 июня прошла Шестая московская велоночь – крупнейший историко-художественный open air, в котором приняли участие тысячи велосипедистов и который транслировался на всю страну в прямом эфире радио «Маяк».
Этот проект, придуманный и организованный искусствоведом и урбанистом Сергеем Никитиным, совсем скоро пройдет в Лондоне (в ночь с 23 на 24 июня) и в Санкт-Петербурге (с 14 на 15 июля); записаться можно уже сейчас на www.velonoch.org.
Сергей Никитин рассказал Марии Семендяевой, чем Велоночь принципиально отличается от других велопрогулок, зачем ему этот проект, и каких удивительных людей он позвал участвовать в лондонской Velonotte.
Сергей Никитин:
Велоночь начиналась как маленькая прогулка для ста человек. С самого начала для меня было важно художественно осмыслить пейзаж наших окраин. Мы изучали совершенно неосвоенное пространство московских периферий с всклокоченными зелеными кущами и заброшенным индастриалом.
Как мы делаем Велоночь? Это примерно то же самое, что снимать фильм. Нужна цепочка сильных, связных образов. Велоночь строится на интриге: долгий унылый проход – и потом вдруг возникает чудо. Как храм Покрова в Филях среди пятиэтажек. Велоночь – это искусство, которое разворачивается и в пространстве, и во времени, и, конечно, в голове, в ушах. Ведь наше движение сопровождается радиотрансляцией, специально подобранной музыкой и словами. Это такое гигантское коллективное действие – активное восприятие пространства, которое переопределяет это место в пространстве города.
Москва сегодня – это город, который невероятно быстро прирастал демографически. Город, в котором надо заново создавать места. Москва похожа на человека, который не ходит в спортзал, а постоянно сидит за компьютером. Есть узловые точки, станции метро – а «мяса», мышц нет. Любая активность разворачивается вокруг станций метро, хорошо, что их у нас много. Ну, а кроме этого?
Карта Велоночи в Лондоне © Даша Серебрякова/Москультпрог
Для такой ситуации есть масса объяснений. Прежде всего, конечно, транспортные сети переполнены, и поехать на концерт в Бутово из Красной Сосны, что на метро, что на машине – это уже приключение. Но есть и другое: многие места стерлись из памяти, так как мы постоянно переселяемся из района в район, сносятся целые кварталы, и мы снова получаем пустоту.
Вот, например, две знаменитые истории XX века – полет человека в космос и создание «Катюши», легендарного оружия времен Второй мировой войны. Оба сюжета развивались в одном здании в Лихоборах, где в тридцатые годы работали Королев и Лангемак. Причем здание сохранилось, там по-прежнему институт, но в городской памяти оно не закреплено. Знаю из отзывов, что этот сюжет поразил всех на нашей прошлогодней Велоночи.
Москва сейчас город безымянный, и я говорю здесь именно о человеческой истории. Повседневная жизнь горожанина – узкая тропинка с работы домой, вокруг которой пустота. Количество людей, которые знают, помнят или просто путешествуют разными маршрутами, – невелико. Одна из наших задач в Велоночи и в прикладных, заказных проектах – развить ориентиры, как исторические, так и новые. Потихоньку мы создаем новую карту города, а дальше там начинает происходить что-то интересное. Несколько лет назад мы «раскручивали» ДК ЗИЛ и Симоновскую слободу, поставили даже памятник «бедной Лизе». Район несколько отстоит от центра по современным московским меркам, но сколько в нем обаяния! Отрадно, что в ДК сейчас пришла молодежь, там кипит работа.
Сейчас мы работаем над лондонской Велоночью – London Velonotte, которая пройдет в Ист-Энде и завершится в Canary Wharf, новом деловом районе Лондона. Мы придумали усилить маршрут живой музыкой – пригласили оркестр консерватории Trinity College, чтобы они сыграли нам на рассвете концерт из произведений, посвященных свету и пространству. Прямую трансляцию Велоночи будет вести радио Resonance FM. Еще я пригласил компанию iGuzzini, которая занимается подсветкой зданий, в частности, она много работала в Петербурге. В Лондоне я попросил их сделать разноцветную подсветку рядовых зданий. И пока мы будем проезжать мимо, район совершенно преобразится. Готовят также вертолет, который будет подсвечивать нашу группу сверху. Рассказ о городе, усиленный живой музыкой, артистическим светом, – архитектурный театр, в котором картины сменяются одна за другой.
Питер Акройд © Сергей Никитин/Москультпрог
Велосипедная прогулка – это особый формат. И после создания Велоночи нам часто заказывают именно велопрогулки. Пешеходная прогулка позволяет связать лишь небольшой участок местности, а велосипед легко объединит отдаленные сюжеты. Он дает ощущение скорости, причем приятной человеческой скорости. К тому же у велосипеда, велика – великолепные детские коннотации, а то искусство, которым мы занимаемся, связано с обостренным восприятием мира, с детским восприятием.
У нас довольно много участников, в Москве в прошлом году было больше пяти тысяч человек, в Питере было более трех тысяч. В Лондоне мы думаем ограничиться 700–1000 человек. Логистику нам помогает делать Лондонский фестиваль архитектуры, они немного волнуются – в Британии нет опыта проведения крупных культурологических мероприятий на велосипедах.
Велоночь появилась из ночных прогулок с друзьями по Риму, в котором я жил в середине нулевых. Потом вернулся в Москву, стал кататься здесь. Открылась удивительная вещь: ночь очень помогает восприятию архитектурных ансамблей – нет суеты и шума. После нашей прошлогодней Московской велоночи, третьей по счету, на форумах люди писали, что они впервые увидели красоту библиотеки ИНИОН и окрестного ансамбля на Профсоюзной. Это здание днем незаметное, серенькое, затертое палаточным городком и остановками автобусов, а ночью ты видишь здание глазами архитектора.
И то же самое произошло, когда мы делали Велоночь в Риме. Многие итальянцы впервые увидели красоту современной архитектуры: XX век, монументализм EUR, причудливая, необарочная структура района Garbatella. Ночью мы видим объем, чувствуем мечту и замысел архитектора.
Ричард Роджерс © Сергей Никитин/Москультпрог
Цель Велоночи – создать напряжение мысли, поэтому мы зовем лучших спикеров и рассказчиков – историков, ученых, архитекторов. Конечно, это Питер Акройд. Свежесть и необычность его «Биографии Лондона», очень хорошо переведенной на русский язык, – в критической направленности повествования. Когда читаешь у Акройда: «Лондон всегда был уродливым городом», – это характеризует историческую культуру. Наши исторические тексты про Москву, как правило, торжественны, наша любовь к городу проявляется по-другому.
Среди других спикеров мы пригласили на лондонскую Велоночь урбаниста и экс-куратора Венецианской биеннале Рики Бёрдетта и его друга Ричарда Роджерса, классика современной архитектуры, отца стиля хай-тек и одного из авторов концепции разборной Олимпийской деревни. Среди молодых – архитектор Дэвид Аджай (по его проекту, кстати, построено Сколково) и московский арт-критик Валентин Дьяконов.
Я каждый раз делаю что-то абсолютно новое. Велоночь – это проект, который строится на стыке науки, пейзажа, движения и музыки; в нем все важно. В Питере в прошлом году мы завершили прогулку рок-концертом на крыше гигантского ТЦ «Капитолий» – оттуда открывался предрассветный вид на районы брежневской застройки.
Мэрии разных городов просят нас привезти Велоночь, мы предлагаем разные решения. Вот сейчас будет Лондон и Питер, в следующем году мы обещали вернуться в Рим – это будет история про парки. Потом – Вена, Пекин, Берлин, Сочи.
Франшизы нет – мы делаем чудо.
Беседовала Мария Семендяева – корреспондент ИД «Коммерсантъ»
