На прошлой неделе стало известно, что Марат Гельман уволен с поста директора Пермского музея современного искусства PERMM, который возглавлял четыре года. Его место займет Елена Олейникова, до этого руководившая пермской галереей Green Art. Уход Гельмана и череда скандалов на последнем фестивале «Белые ночи в Перми» послужил предметом для жарких споров о том, какая судьба ждет третью культурную столицу России.
Иосиф Бакштейн
директор Института проблем современного искусства, комиссар Московской биеннале современного искусства
Пермский культурный проект, безусловно, состоялся, именно поэтому даже после ухода Гельмана он будет развиваться. Марат создал так много нового и интересного для культурной среды Перми, что появился целый круг его коллег и единомышленников, которые обязательно продолжат начатые изменения. Другое дело, что им нужна будет поддержка, потому что уход Марата – безусловно, серьезное испытание. Он очень много сделал для того, чтобы превратить Пермь в культурную столицу России, и действительно, на какое-то время она ею стала: там появлялись важные художественные инициативы, туда переезжали талантливые художники и привозили свежие идеи. Понятно, они вызывали неоднозначную реакцию местной художественной общественности. Там действительно была почва для конфликтов между той творческой средой, которая существовала в Перми до появления Марата Гельмана, и его инициативами, высказывавшимися весьма радикально. Но то, что Пермский музей современного искусства, который возглавлял Марат, стал одной из ведущих художественных институций в России, абсолютно бесспорно.
Диана Мачулина
художник
Наверное, совсем не закончен, но будет достаточно вяло тянуться, потому что здесь была важна личность Марата. Если вспомнить, как без него существовала его галерея, все станет ясно. Да, там по-прежнему была подборка замечательных художников, но она уже не была такой блестящей художественной институцией, как при Гельмане. Я думаю, что и в Пермском музее больше не будет столь же сильных проектов, как во времена, когда Марат был его директором.
Переоценить то, что сделал Гельман и его команда, нельзя. В какой-то момент было ощущение, что все самое интересное происходит именно в Перми. Я знаю многих людей, которые на полном серьезе хотели туда переехать. Конечно, все ругали сам город как крайне депрессивный, но там была очень насыщенная культурная жизнь. К сожалению, болотное мракобесное сопротивление на местах, несмотря на все старания Марата, победило. Художественная среда не может возникнуть за пару лет там, где не было для этого никаких предпосылок.
Марата ругали за то, что он привозил в Пермь западное и столичное искусство, а местных художников не поддерживал. Но было бы что поддерживать! Местным художникам нужно было учиться, смотреть, когда показывают замечательное искусство. А показывали даже то, чего в Москве не было. Был создан замечательный бренд «Русское бедное», который действительно нестандартно представлял русское искусство на международной сцене. При этом все очень любили попрекать пермскую администрацию в том, что бюджетные деньги тратятся на сомнительные культурные проекты. А на что они тратились раньше, когда там еще не было Марата, никого не интересовало. Лишь бы ничего нового не происходило. Нового у нас всегда страшно боятся. Собственно, эта волна сопротивления все и загубила. Марат при всей его энергии тоже не железный.
Станислав Львовский
поэт, прозаик, куратор литературного фестиваля «СловоNova» в Перми в 2009 году
В России, как известно, нет институций, все инициативы носят персоналистский характер. Именно поэтому с уходом Марата пермский культурный проект, скорее всего, будет свернут. Мне не представляется ни одного способа, как он может быть продолжен, хотя, конечно, всяко бывает. Я не припомню ни одного случая за последние десять лет, чтобы какая-нибудь институция продолжала работать при радикальной смене команды. Пермский культурный проект был чрезвычайно полезным и важным, прежде всего, потому что жизнь довольно хмурого северного русского города на четыре года стала гораздо интереснее, красочнее и разнообразнее. Думаю, не будет преувеличением сказать, что Пермь действительно в каком-то смысле превратилась в культурную столицу. Молодые люди и девушки своими глазами увидели, что кроме патриотических песен про Госдуму в исполнении Иосифа Кобзона, бывает какая-то другая жизнь и другое искусство. Очень жаль, что следующее поколение молодых жителей Перми будет этого лишено.
Николай Палажченко
арт-менеджер, куратор курса RMA «Арт-менеджмент и галерейный бизнес»
О будущем пермского культурного проекта все было понятно после ухода Олега Чиркунова с поста губернатора. Марат Гельман – наиболее заметная для нас фигура целой команды, которая создавала и двигала вперед пермскую культурную революцию, гдк было, как минимум, пять-шесть ключевых игроков. Именно они и были драйверами всех изменени – от сенатора Гордеева и губернатора Чиркунова до областных министров культуры Мильграма и Протасевича. Все эти люди своих постов больше не занимают.
Особенностью истории под названием «Марат Гельман во главе Пермского музея современного искусства» является то, что его амбиции, может быть, даже в меньшей степени касались собственно музея. Музей как институция, наверное, состоялся, но нельзя сказать, что он как-то особенно выигрышно смотрится на фоне других региональных институций. То есть с точки зрения деятельности музея, никаких прорывов не было, но мне кажется, что музей и не был главным приоритетом Марата Александровича – для него было важнее влияние на культурную политику региона, создание в Перми аудитории для современного искусства, даже не столько искусства, сколько вообще современной культуры – музыки, театра, поэзии. Этот проект очень сложно оценивать, как не имеющий аналогов. Если бы у нас были другие примеры подобных феноменов, тогда можно было бы их сравнивать и делать выводы. Кроме того основную оценку должны давать сами пермяки – та самая новая аудитория, сформированная этими проектами. В любом случае, результат таких проектов виден не сразу, а по прошествии какого-то времени.
Марина Лошак
куратор, арт-директор МВО «Манеж»
Надеюсь, что пермский проект все же не свернется. Елена Олейникова – достойная кандидатура на пост директора музея, способная продолжить начатое Маратом дело. Понятно, что музей сильно завязан на личность Гельмана, но я верю, что сделаны какие-то необратимые шаги, которые позволят всему этому продолжаться. Дело даже не в каких-то конкретных выставках, а в том, что произошли изменения стратегического свойства, что гораздо важнее. Пермь оказалась практически единственным российским городом, в котором начали происходить процессы, свойственные европейским культурным стратегиям. Мы увидели, как осмысленная политика превратила провинциальную среду в не провинциальную. Это помогает городу развиваться не только в культурном смысле, но и во всех других, в том числе, экономическом.
Андрей Ерофеев
искусствовед, куратор
Думаю, музей обречен на разрушение. Это тем более обидно, что музей, созданный Гельманом, превратился в институцию мирового уровня. Пермский культурный проект вообще можно назвать чудом, потому что это был прыжок с нулевой отметки до невероятных высот. Но в современных политических условиях крах всего самого прогрессивного, живого и умного, к сожалению, стал закономерностью. Уверен, что после ухода Марата музей повторит судьбу НТВ, журнала «Итоги», отдела новейших течений Третьяковки – произойдет подмена подлинно работающей институции ее фикцией. И это еще в лучшем случае.
Виктор Мизиано
куратор, искусствовед, главный редактор «Художественного журнала»
Внутренней уверенности, что проект завершился, у меня нет. Но важно сказать следующее. Администрация края завершила пребывание Марата в должности директора Пермского музея современного искусства увольнением, а это большая ошибка. Как бы мы ни оценивали деятельность Марата Гельмана, его публичное поведение и амплуа условного варяга, прибывшего из столицы в провинцию, и как бы мы ни оценивали сам музей, несомненно одно – Пермский музей создан Маратом Гельманом. Продолжит он свое существование или будет закрыт, факт остается фактом – администрация изгнала основателя музея. Это обстоятельство останется травматической частью истории музея, который будет работать против бюрократов, и чем дальше, тем больше.
Понятно, что Марат Гельман по своему темпераменту, образованию и стилю восприятия художественной культуры не является классическим музейным человеком. Он не типичный ученый, исследователь, автор печатных работ, обладающий научными степенями, – словом, это не случай Ирины Антоновой или Михаила Пиотровского. С другой стороны, если мы посмотрим на важнейшие московские культурные институции, то все они возглавляются не институциональными людьми. В этом отношении Марат Гельман является частью нового советского художественного истеблишмента. Но от всех прочих его отличает понимание культуры как части социальной динамики, понимание важнейших компонентов, составляющих суть художественной жизни. Многим коллегам Марата Гельмана этих качеств как раз не хватает. Видимо, настоящего музейного директора в его классическом понимании наше общество пока не требует. Иначе такие люди обязательно появились бы и оказались во главе наших институций.
Алиса Прудникова
директор екатеринбургского филиала ГЦСИ, комиссар Уральской индустриальной биеннале
Ближайший год будет для музея проверкой на прочность – насколько он стал механизмом, способным функционировать без Марата Гельмана. К сожалению, в этом проекте риторика всегда бежала впереди действий, а это, на мой взгляд, неправильно. Но у Пермского музея современного искусства есть бесценный капитал – репутация. Такой пиар, который был у PERMM – крайне редкая история для регионального музея. Кроме того, Марат оставил после себя очень серьезную коллекцию, которой может позавидовать любой музей современного искусства. Но лично для меня главный итог пермского проекта заключается в том, что за эти годы вырос замечательный арт-менеджер Елена Олейникова, которая сейчас назначена временно исполняющим обязанности директора музея. Уверена, она сумеет справиться со всеми трудностями и поднимет музей на новую высоту.
Дмитрий Ханкин
совладелец галереи «Триумф»
Думаю, да. Пермский культурный проект – прежде всего, заслуга Гельмана. Его музей был успешным хотя бы потому, что про него знала вся страна. С точки зрения пиара это абсолютно точно успешный проект. Вообще, любые попытки развивать региональные проекты внутри стагнирующего и мертвого русского рынка вызывают уважение, чем бы они ни заканчивались. Я очень благодарен Марату за этот проект. После его ухода музей будет жить как обычный региональный музейчик. Гельман – визионер и к тому же человек с колоссальным опытом. Для того чтобы заниматься подобными проектами, нужно обладать этими двумя свойствами – опытом и небольшой сумасшедшинкой визионерского плана. Если пермские власти не найдут другого человека этого рода, музей загнется и станет обычной провинциальной шнягой.
Владимир Овчаренко
владелец галереи Regina, основатель аукциона Vladey
Думаю, что его судьба предрешена уходом Марата Гельмана. Вряд ли все будет развиваться дальше в том русле, в котором это планировал Марат. Музей будет существовать, но как именно – предсказать трудно. В любом случае, это будет уже что-то совсем другой проект. Я не был в Перми, но, судя по тому, что я читаю, вижу в новостях и слышу от людей, посещающих этот город, там шли важные процессы, связанные не только с современным искусством, но и вообще с культурой – театром, кино, музыкой. В этом смысле влияние и заслуга Марата огромны. Как все это будет развиваться дальше без него, трудно сказать.
Материал подготовила Ольга Мамаева